точно из-за Фила?
– Да, из-за Фила, – сказал Саймон. Он высвободился из объятий Ронни и улыбнулся.
– Бекки, Джек, познакомьтесь – это Бобби и Ронни, мы живем в одном доме. – Он посмотрел на Бекки. – У нас три отдельные квартиры.
Ронни улыбнулась в ответ, Бекки – нет. Она встала из-за стола, подошла и тоже поцеловала Саймона. Чтобы сделать это, ей пришлось оттолкнуть в сторону Ронни. Это был долгий поцелуй. Потом Бекки отклонилась назад, невесело улыбнулась и сказала:
– Привет.
Саймон смутился. Ронни, надув губки, смерила Бекки взглядом, затем повернулась к Саймону и, приподняв бровь, произнесла:
– Я и не знала, что у тебя есть сестра.
– Она мне не сестра, Ронни, – покраснев, сказал Саймон.
– Вот как? – Ронни выразительно вздохнула.
Бобби, широко улыбаясь, переводил взгляд с Ронни на Бекки и обратно. Саймон чувствовал себя последним негодяем и боялся, что может потерять все: и любовь Бекки, и дружбу Ронни. Ронни была обижена. Он это ясно видел. На миг ему показалось, что сейчас она накинется с кулаками на него, а может быть, даже и на Бекки, но этого не случилось. Ронни всего лишь еще раз вздохнула, потом повернулась к Бекки и сказала:
– Я и не думала, что это был сестринский поцелуй.
Обе криво улыбнулись и с болью посмотрели на Саймона. Тот смутился еще больше, покраснел и, пожав плечами, прошел мимо них к столику и сел рядом с Джеком.
– Все собрались? – спросил он.
– Я думаю, подойдут еще двое-трое. Подождем немного.
Несколько минут они подождали. Бекки сидела рядом с Саймоном и держала его за руку. За другим столиком Ронни и Бобби о чем-то шептались. Потом Бобби обнял Ронни за плечи, взглянул на Саймона и медленно покачал головой. Саймон поднял руки ладонями кверху в жесте, который должен был означать, что он не хотел ее обижать, что не предполагал, что такое может случиться, и что Ронни просто видела в их отношениях больше, чем в них было на самом деле. И Бобби кивнул, как будто все понял. В следующие десять минут дверь открывалась трижды. В первый раз пришла Конни Хонунг. Она была одета так, как тогда, когда они встретили ее возле библиотеки: джинсы, ковбойские сапоги и еще кожаная куртка. Она подошла к столику и налила себе кофе. Даже не взглянув на Саймона, она подсела к Бобби и Ронни, кивнула Джеку. Потом зажгла сигарету и стала потягивать кофе. Вслед за ней пришел Мартин Бадз. Он кивнул Джеку, сел рядом с Саймоном и положил руки на стол. Руки у него дрожали и были красные, как вареные рачьи клешни. От него пахло застарелым потом.
– Кофе? – предложил Саймон.
Мартин посмотрел на него и кивнул. Саймон встал, налил ему кофе, добавил сахар и сливки, взял с подноса пончик, отнес все это Мартину и поставил перед ним. Мартин поблагодарил его взглядом, взял чашку обеими руками и, сделав глоток, вздрогнул всем телом. Саймон сел на свое место и взял Бекки за руку. Дверь открылась в третий раз, и на пороге возник Ли Чэндлер. Он остановился в дверях. Обвел комнату взглядом, шмыгнул носом и покачал головой:
– Ну и компания, мать твою, – сказал он. – И педерасты, и шлюхи, и психи и, мать их так, добрые самаритяне.
– Налей себе кофе и успокойся, – сказал Джек. – Ну что ж, кажется, теперь собрались все.
Ли налил себе полчашки кофе, полчашки сливок, взял с подноса три пончика и сел за отдельный столик. Пончик исчезал в его пасти за два приема. Покончив с пончиками и кофе, он огляделся.
– Ну и какого черта мы ждем? У меня счетчик в машине работает, я не могу всю, мать ее так, ночь здесь торчать.

Саймон рассказал им свою историю. Рассказал, как зашел в переулок встретиться с Филом, как отправился в «Бургер Кинг», как вернулся и увидел, что Фил не один. На этом месте своего рассказа он остановился и посмотрел на Джека. Тот сидел, сложив руки на груди и, склонив голову набок, поверх очков смотрел на Саймона. Саймон вздохнул.
– А потом началось какая-то чертовщина, – сказал он.
– Какая еще чертовщина? – спросил Бобби. – Ты про это ничего не говорил.
– Да, не говорил.
– Ну так кончай вилять и скажи сейчас, – не выдержал Ли.
– Заткнись и не мешай ему рассказывать, – одернула его Конни.
– Сама заткнись, – огрызнулся Ли, – ты, чертова шлюха.
Саймон снова глубоко вздохнул.
– В переулке было темно, – сказал он. – Мне было не очень хорошо видно. Этот мужик как будто что-то там делал с Филом. Он держал его на весу