так же испуган, как она прошлой ночью, и пытался разговором отогнать страх. Вчера он вел себя геройски. Делал все, что было необходимо, принял на себя всю заботу, успокаивал ее, старался смягчить ее страх. Но сегодня все было по-другому, сегодня они не знали, откуда придет опасность. Хотя про Веронику этого сказать было нельзя. Она уже встречалась лицом к лицу с тем чудовищем, против которого они выступили, и ей удалось спастись. За последние два дня ей довелось пережить очень много, и дух ее от этого окреп.
Своей пощечиной Бобби вытащил ее из той кромешной тьмы, в которой она пребывала. Тот ужас, который охватывал ее своими скользкими, сжимающимися щупальцами, исчез, и она, очнувшись, увидела, что с ней все в порядке. Прошлая ночь в ванной, а перед этим – ночь в переулке, темнота двадцатилетней давности в Вайоминге, – все смешалось в одну неразрушимую, непроницаемую тьму. Но она, окруженная этой тьмой, осознала, что с ней все в порядке, и выбралась невредимой.
Они с Бобби патрулировали улицы к востоку от Николет. Ночь была необычно тихая. У начала переулка Бобби остановился, вытащил водяной пистолет и провел струей черту от одной стены до другой.
– Может, Джек прав, и это его остановит. Хотел бы я посмотреть, как это выглядит.
Ронни вышла на улицу посмотреть, нет ли машин, а когда вернулась назад, Бобби по-прежнему стоял перед проведенной им святой водой чертой. Он, нахмурившись, смотрел себе под ноги, а его правая рука покоилась на открытой Библии, готовая начать выдирать страницы.
– В чем дело? – спросила Ронни.
– Я тут подумал, если святая вода обладает такой силой, почему она тогда не действует на нас? Я это к тому, что мы тоже не праведники?
– Но и не порождения зла.
– Дело в степени, а не в природе.
– Степень и есть природа, если на то пошло. – Ронни взяла его за руку и улыбнулась: – Ты крещеный?
Бобби, пожал плечами.
– Мои родители не были религиозными людьми. Они никогда не ходили в церковь, а я даже ни разу не был в воскресной школе.
– Но тебя крестили?
Ронни знала, что быть крещеным и быть набожным – две разные вещи. Мысль о крещении тревожила даже глубоко равнодушных к религии людей. Католики говорят, что некрещеные дети никогда не смогут попасть на небеса, a к таким заявлениям хочешь не хочешь прислушаешься, особенно если у тебя родился первый ребенок. Если Бог на самом деле существует, то крещение – это первый и довольно большой шаг к нему. Это как детское сиденье в машине: зачем рисковать? А если никакого Бога нет, то какой вред может быть от того, что на ребенка побрызгают водичкой?
Ронни крестили еще в детстве. Она видела фотографии. Ее крестили в Пресвитерианской церкви Сент-Эндрю, в Мэдисоне, штат Висконсин. Она была одета в платье, в котором крестили ее бабушку, а потом – ее мать. Когда ей исполнилось шестнадцать, она прошла конфирмацию, и ее родители просто сияли от счастья. Что за чудесный ребенок. Она, конечно, не крестилась заново, но объявила, что полностью осознает, что значит быть крещеной. А в восемнадцать лет Ронни перестала ходить в церковь. Дело было не в том, что она перестала верить, просто у нее появилось много других интересов.
Бобби все еще продолжал раздумывать над вопросом и в конце концов покачал головой:
– Нет, меня не крестили, – сказал он наконец.
– Давай сделаем это прямо сейчас, – предложила Ронни.
– Но ты же не можешь меня покрестить. Я имею в виду, разве для этого ты не должна быть священником?
– Не знаю. Не вижу разницы. По-моему, Джек прав, и эти вещи имеют силу просто потому, что они ее имеют, а не потому, что мы в это верим. Встань на колени.
Бобби оглянулся вокруг, тихонько засмеялся, но потом замолчал и посмотрел на нее.
– Во всяком случае, думаю, мне это не повредит.
Вероника кивнула:
– Не повредит.
Джек был прав, в том смысле, что, когда противостоишь абсолютному злу, начинаешь больше думать об абсолютном добре. Именно это происходило сейчас с Бобби Боковски. Он встал на колени, и ее сердце забилось сильнее. Он был похож на маленького мальчика, и она с трудом удержалась от желания обнять его, крепко прижать к себе и поделиться с ним той силой и мужеством, которые он вселил в нее вчера ночью.
Ронни вытащила свой водяной пистолет и налила немного святой воды себе на ладонь. Бобби наклонил голову, и она прижала ладонь к его макушке.
– Крещу тебя,