доберусь до дома! Вы отобрали у меня все мои деньги!
– Пешком, говнюк! – сказал Бобби.
– Вот именно, – улыбнулась Ронни. – Пешком, говнюк.
Подросток повернулся и побежал.
Ронни вернулась к старику и протянула ему пластмассовый крест. Он непонимающе посмотрел на него:
– А это еще зачем?
– Сегодня ночью на улице можно встретить гораздо худшие вещи, чем малолетний грабитель, – ответила Ронни.

Что-то темное метнулось через Вашингтон-авеню. На мгновение уличные огни скрылись за этой тьмой, похожей на черную простыню, раздуваемую ветром.
– Скажи мне, что ты тоже это видел, – сказал Ли.
– Я тоже это видел, – сказал Мартин.
– Это он.
– И посмотри, куда он направляется.
Прямо напротив стоял тот самый сгоревший дом, у которого они первый раз встретились с ним. Ли взглянул на его мрачный силуэт и содрогнулся. Он достал рацию и поднес ее к самым губам.
– Мы его нашли, – сказал он.
– Ли? – спросил Джек.
– Да, мы на Вашингтон-авеню. Угадай, где он? Там же, где и в прошлый раз. Только сегодня он зашел внутрь.
– Вы точно уверены?
– Точнее быть не может, – ответил Ли.
– Джек, это Бобби, мы тут поймали одного мелкого говнюка, грабил бездомных.
– Джек, это Саймон. Мы на том же месте. Здесь ничего. Ли, мы рядом с вами, подождите, мы сейчас подойдем.
– Мы будем внутри дома, – ответил Ли. – Проследим за ним. Я не хочу упустить этого сукина сына.
Рация замолчала. Джек подождал с минуту, потом сказал в эфир:
– Будьте осторожны. И держите связь.

Ли бросил рацию в сумку и кивнул Мартину. Они перешли улицу и направились к черному силуэту сгоревшего дома. Парадная дверь была забита большим куском фанеры, который теперь, впрочем, держался только на верхних гвоздях. Ее было легко отогнуть и проникнуть внутрь. Объявление министерства здравоохранения о признании здания опасным все было разрисовано неприличными рисунками.
– Гляди под ноги там, внутри, – предупредил Мартин. – Там повсюду валяются использованные шприцы, иголки и дерьмо. И все это одинаково неприятно.
– Это уж точно, – отозвался Ли.
Он отогнул фанеру и пропал в темноте. Всего несколько секунд потребовалось ему, чтобы понять, что в доме не совсем темно. В окна проникало достаточно света. Было впечатление, что, здесь, внутри, взорвалась мощная бомба. Ли заметил, что, если задрать голову, можно увидеть все этажи и даже крышу. Разрушенные стены, торчащие фермы, обвалившиеся перекрытия. Казалось, что стоишь в торговом пассаже, спроектированном для ада. Сверху лился холодный голубой свет. Мартин тронул Ли за плечо, и тот резко обернулся. В холодном призрачном свете бледное лицо Мартина было похоже на лицо мертвеца.
– Я частенько бывал здесь, – сказал Мартин. – Там дальше, если пойти прямо, есть ступеньки. Вон там, где темно, видишь? Там стены целые. У тебя же есть зажигалка?
– Да.
– Она нам понадобится.
Ли вытащил на грудь свой деревянный крест и крепко вцепился в него левой рукой. В правой он мертвой хваткой держал водяной пистолет.
– На первый взгляд кажется, что у нас какое-то несолидное оружие.
– Для того, на кого мы охотимся, это не так.
– Будем надеяться.
Мартин пошел первым, показывая дорогу. Шагов через двадцать он остановился и повернулся к Ли:
– Ступеньки уже совсем рядом. Дай мне зажигалку.
Ли протянул ему зажигалку и спросил:
– А где твой крест? И все остальное?
Мартин широко улыбнулся и поднял левую руку с торчащим вверх, словно оттопыренный большой палец, деревянным крестом.
– Держи наготове, – сказал Ли.
Мартин кивнул и, чиркнув зажигалкой, пошел вперед. Было жутковато проходить мимо разрушенных комнат. Мерцание пламени было похоже на мерцание телевизоров, словно в каждой комнате стоял призрачный телевизор, а вокруг сидели призрачные зрители. Задумавшись, Ли едва не уперся в Мартина, когда тот снова остановился. Мартин вытянул вперед руку с зажигалкой.
– Что за черт? – сказал он.
– В чем дело?
– Лестница должна быть здесь. Эта чертова зажигалка ни черта не освещает. Я ничего не вижу.
Из комнаты справа раздался писк. Ли обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как с обломка балки прыгнула крыса.
– Вот дерьмо! – крикнул он.
Мартин поднял руку, защищаясь, и крыса, ударившись о нее, выбила крест. Пища, крыса скрылась в темноте.
– Вот сволочь, – сказал Мартин.
– Погоди, я сейчас подниму, – сказал Ли и нагнулся.
Когда он снова выпрямился,