В них нет необходимости.
– Давай прикончим его, Саймон, – не выдержал Ли.
– Я бы на вашем месте не стал так торопиться. Святая вода причиняет мне сильную боль, но она не в состоянии меня убить. Я знаю, что у вас припасены и другие средства, но и у меня есть неплохие шансы одержать победу. На вашем месте я бы не стал рисковать. Я хочу всего лишь поговорить с вами.
– Подожди, Ли. Пусть расскажет, кто он такой.
– Вы и так знаете. Двадцать лет назад я был для вашего друга Питом Ти. Мне была нужна его помощь. Я не все, кстати, выдумал. Пит Ти и Малыш Тони существовали на самом деле.
– Ты их убил?
– Да. И Пит Ти на самом деле видел, как умер Малыш Тони. Я же говорю, это была не совсем ложь.
– Ричард Карниш – твое, настоящее имя?
– Это имя я ношу уже больше пятидесяти лет.
– Саймон, он крутит нам мозги. Он убил Мартина, он убил Джека, он убил Фила. Всю свою жизнь он только и делал, что убивал. Давай не будем тянуть и сделаем то, для чего мы пришли.
– Чего ты хочешь? – спросил Саймон у Карниша.
– Я как раз собирался спросить у вас то же самое, Саймон.
Когда Саймон услышал свое имя из уст Карниша, волосы зашевелились у него на голове. Эта тварь уже прокралась в его разум. Может быть, она уже знает о нем больше, чем он сам.
– Мы знаем, кто ты, – сказал Саймон.
– И кто же?
– Вампир!
– Вы уверены?
– Вполне. И намерены тебя остановить.
– Под словом «остановить» вы подразумеваете «уничтожить»?
– Да.
– Так ли это необходимо?
– Думаю, да.
– Но почему?
– Ты убил моих друзей.
– Я весьма сожалею об этом, – сказал Карниш. – Если бы я знал, что Фил твой друг, я бы не стал его трогать.
Это заявление лишило Саймона осторожности. Саймон чувствовал, что Карниш не хитрит, что он говорит правду, и действительно не тронул бы Фила.
– Ты убил Мартина и Джека.
– Но я защищался, а они на меня нападали. Вы все травили меня.
– Ради Бога, Саймон, перестань его слушать! – вскричал Ли.
– Не в моих правилах убивать тех, кого будут искать, – сказал Карниш, сосредоточив все внимание на Саймоне. – На самом деле я очень застенчив и скромен.
Саймон усмехнулся:
– Ты убиваешь людей! – сказал он. – Ты их ешь!
– Я этого не отрицаю. Но каких людей, Саймон? Теx, кто и так yжe почти умер. Тех, кто пал так низко, что уже не может принести обществу никакой пользы.
Саймон потряс головой:
– Так что же ты такое?
– Вы же уже знаете это.
– И это правда?
– могу ли я вас переубедить? Думаю, нет. Я очень похож на того, кем вы меня считаете, хотя описание не совсем точное. Впрочем, я сам о себе думаю так же.
– Тогда почему мы должны оставить тебя в живых?
– Потому что я не представляю для вас никакой угрозы.
И снова слова Карниша показались Саймону вполне разумными. Он снова поверил ему.
– И что же ты нам предлагаешь? – спросил Саймон.
– Я предлагаю вам оставить меня в покое, – не раздумывая, ответил Карниш.
– Чтобы ты снова принялся убивать?
– Я исчезну. Я уеду очень далеко, и вы больше никогда меня не увидите и не услышите обо мне.
Саймон покачал головой:
– Ты снова начнешь убивать.
– Ну и что? Каждый день в мире умирают сотни, тысячи людей. Погибают в катастроофах, от голода, от болезней. Я убиваю, чтобы утолить голод.
– Ты убиваешь ЛЮДЕЙ.
– Как многие, – пожал плечами Карниш.
– Каким образом ты собираешься исчезнуть? – спросил Саймон.
– В задней комнате для меня приготовлен контейнер, в котором я благополучно смогу добраться до места назначения.
– Гроб?
– Да, если вам нравится такое название.
– Я не могу позволить тебе уехать и снова начать убивать.
– Как мне убедить вас меня отпустить?
Саймон не ответил. Карниш в упор смотрел на него. Взгляд его черных глаз, казалось, пронзал Саймона насквозь. Обеспокоенный этим пристальным взглядом, Саймон поудобнее перехватил пистолет, готовый стрелятъ при малейшем намеке на вторжение в его сознание.
– Назовите цену моей свободы.
– Мы пришли сюда не для того, чтобы торговаться.
– Миллион долларов?
– Нет!
– Пять миллионов? Десять миллионов? Пятьдесят миллионов? Сто миллионов? Подумай, Саймон, какие возможности открываются с такими деньгами. Сто миллионов! Сколько добра ты сделаешь людям! Оно сведет на нет любое зло, которое могу причинить я. Ты cможешь многое изменить в этом мире.
Эта цифра подействовала на Саймона словно наркотик. Сто миллионов долларов! Непроизвольно он стал считать