в приподнятом настроении. Казалось, что она напрочь забыла о погроме, устроенном ею на припарковочной стоянке терминала номер три.
Гинсберг нашел место поближе к дому, чтобы поставить машину, загнал ее задним ходом и выключил двигатель.
– Приехали, – сказал он.
– Отлично.
Пола ждала. Гинсберг не шелохнулся, словно и не собирался выходить из машины.
– Я знаю, что тебя проинструктировали, – сказал он. – Меня просили кое-что добавить и кое-что повторить. Пола жестом показала, что слушает его.
– Охранять тебя мы будем вдвоем. Второй – англичанин, его зовут Алан. Мы обязаны выполнять все твои желания: это касается посещения театров, кино, осмотра достопримечательностей. Ты не имеешь права выходить в город одна – только в сопровождении одного из нас, другой будет оставаться в доме для прикрытия. Данный распорядок будет действовать в течение всего срока нашего пребывания здесь. Никто не знает ни тебя, ни нас, поэтому все будет в полном ажуре, если будем вести себя тихо.
Он счел разумным промолчать о происшествии в аэропорте. О Герни тоже не обмолвился ни словом. Вряд ли в Вашингтоне ей стали бы рассказывать о Дэвиде Паскини, лжепохищении и других деталях этого кровавого дела. Скорее всего, ее наняли работать и она знала только то, что операция началась в Вашингтоне три недели назад.
Гинсберг продолжал:
– Вон то здание. – Он показал на едва видную с того места, где они находились, крышу над высоким деревянным забором. Место выглядело уединенным и было отделено от других домов с одной стороны дорогой, а с другой – пустырем. – Территория охраняется собаками, которые бегают в вольере, примыкающем к забору. С улицы их не видно, они не лают, поэтому не привлекают ничьего внимания. Это собаки-убийцы, к ним лучше не подходить. Они тебе не понравятся, даже если ты любишь собак. Естественно, в доме есть вход, но, поскольку с тобой всегда будет один яз нас, тебе ни к чему знать, где он. Все, что не сможешь купить, мы достанем, кроме наркотиков. Нам сказали, что ты покуриваешь. Что ж, кто этим не грешил. Но на сей раз никакого баловства. – Он достал из кармана пачку купюр в банковской упаковке. – Здесь пятьсот. Понадобится больше – нет проблем. Пока все. – Он пожал плечами. – Вопросы есть?
Пола провела пальцем по вееру банкнот.
– Не беспокойся о наркотиках, Гинсберг. Есть другие способы забалдеть. – Она сунула деньги в сумку. – Вам сказали, что я люблю играть?
Гинсберг покачал головой:
– Нет.
– Обожаю азартные игры. Вы сможете найти мне компанию для игры в покер?
– Нет проблем. – Он с любопытством посмотрел на нее. – Как самочувствие?
Она улыбнулась, и только теперь он увидел, как она была красива.
– Самочувствие отличное.

* * *

Герни специально опоздал на пятнадцать минут. Он остановился у входа в столовую членов палаты общин и осмотрел столы, выстроившиеся в ряд вдоль окон. Артур Медоуз выбрал стол в самом углу. Он сидел спиной к залу, опершись подбородком на руку, и не отрываясь смотрел на Темзу. Эдакая скромная знаменитость. Герни пересек зал и опустился на свободный стул рядом.
Медоуз покосился на него, не меняя позы. Он явно нервничал, о чем свидетельствовал холодный пот, проступивший на лбу.
– Вы что, садист? – спросил он. – Или вам не терпится покончить жизнь самоубийством?
Герни взял меню в кожаном переплете и принялся изучать его. Наконец Медоуз повернулся к нему.
– Извините, Артур, вы что-то сказали?
Медоуза охватил приступ ярости вперемешку со страхом. Он говорил сквозь зубы, и его голос слегка дрожал.
– Вы знаете, что за вашу голову назначена цена? – это был риторический вопрос. – Конечно, знаете. Вы также знаете, что станет со мной, если нас увидят вместе? Мы могли встретиться в любом другом месте... где угодно.
Герни осмотрелся по сторонам.
– Мне не хотелось отрывать вас от работы, Артур. Я знаю, как вы заняты. Кроме того, мне нравится здешняя кухня. Здесь отлично кормят. Вино палаты общин лучшее из лучших. И вид из окна прекрасный. Находясь здесь, начинаешь проникаться значимостью этого места. Коридоров власти. Средоточия власти. Законотворчества. Начинаешь ощущать всю остроту и нервозность ваших дискуссий. – Он помолчал. – Неистребимые запахи сортира. – Снова пауза. – Спасибо, что пришли, Артур.
Медоуз злобно посмотрел на него. Герни улыбнулся.
– Это самое безопасное место для нас обоих,