пальцами помогала ему и слегка двигала бедрами. Наконец она позволила Герни овладеть собой.
– Подольше, – сказала она, и он прильнул к ней в поцелуе, проводя языком по ее губам и деснам и оставляя на них солоноватый привкус.

* * *

Герни надел спортивный костюм и пробежал четыре мили на ледяном ветру, а когда вернулся, Рейчел все еще лежала в постели. Она дремала в полутьме, раскинув ноги. Он принял душ и возвратился в комнату, на ходу включив свет, чтобы получше ее разглядеть.
– Хороша. Настоящая шлюха.
Она сощурилась и уронила руку с вытянутым указательным пальцем между ног.
– Я часто думаю, – сказала она мечтательно, – если бы мне гарантировали богатых, молодых, здоровых, атлетически сложенных клиентов, я стала бы потрясающей шлюхой. Увы! В жизни так не бывает. Все имеет свои темные и светлые стороны.
Она повернулась на бок, демонстрируя свои гладкие ягодицы с белой полоской от бикини.
– Я проголодалась.
– Пятнадцать минут пятого, – сказал он, – слишком рано и слишком поздно для всего на свете.
– Эта мысль давно устарела в стране потребителей, дружок. Она скатилась с постели и потянулась.
– На этой свободной земле не существует разумных перерывов в потреблении пищи. Если хочешь есть и можешь за это заплатить, кто-нибудь обязательно приготовит тебе еду в любое время суток.
Он поднял телефонную трубку и вопросительно посмотрел на Рейчел.
– Не надо, – сказала она, махнув рукой, и пошла в ванную. – До обеда как-нибудь дотерплю. Что ни делается, все к лучшему.
Через пять минут она вышла из ванной, но, глядя на нее, можно было подумать, что она провела там целую вечность: мокрые волосы были прилизаны и зачесаны за уши. Она завернулась в большой купальный халат и, оправив полы, села по-турецки на кровать.
– Ну, а теперь о деле. Ты сказал, что это случилось здесь.
– В Нью-Хэмпшире, если это важно.
– Расскажи.
– В прошлый четверг по пути в колледж был похищен юноша. Сын Чезаре Паскини. – Герни сделал паузу, реакция Рейчел была соответствующей. – А мать, – продолжал он, – из Вудстока. Парень жил неподалеку от студенческого городка в доме, где студенты снимают комнаты. За него просят десять миллионов долларов.
– Ничего об этом не слышала.
– Вот и прекрасно. Паскини пригласил меня в Рим, какое-то время довольно неудачно следил за мной и наконец выложил свое дело.
– А мать? – Рейчел порылась в сумке, ища сигареты.
– Сидит в трехсотдолларовом номере отеля «Плаза», ждет звонка и тихо сходит с ума. Они с мужем много лет в разводе, сын живет с ней. Отец для него чужой человек.
– Но готов расколоться на десять миллионов.
– Вот именно.
– А что полиция? – Голос ее прозвучал резко.
– Ты же знаешь: я обычно советую обращаться в полицию.
– Если только...
– Если только по каким-то причинам она не отказывается помочь.
– А разве в этом случае она не могла бы помочь?
– Скажешь тоже. Она задумалась...
– Телефонный звонок... мать ждет указаний, где и когда передать деньги...
– Да.
– А парня похитили... – она запнулась, – восемь-девять дней назад?
Он поднял брови и кивнул.
– Вот так.
– Он убит?
– Нет. – Герни замотал головой. – Не думаю. Слишком все профессионально. Убей они его, не сидели бы спокойно. Начались бы звонки, попытки как можно скорее получить выкуп, ну, в общем, какие-то признаки паники. Во всяком случае, они не молчали бы... Ты, кажется, раньше не курила?
– Нет. – Она грустно посмотрела на сигарету. – Но сейчас жизнь очень напряженная. Ведь чем выше поднимаешься по служебной лестнице, тем тяжелее. А ты сам что обо всем этом думаешь?
– Не знаю.
– Чего же ты от меня хочешь?
– Паскини богат, а чем больше денег, тем больше сложностей. Все как-то очень уж подозрительно: он весь в делах. Наверняка какие-то тайные связи, всевозможные махинации... Мне нужно навести о нем справки. Ваши люди должны располагать информацией о таких влиятельных персонах. Может быть, кто-нибудь в американском посольстве в Риме...
– Конечно, – кивнула она, – это можно узнать... Ты думаешь, здесь политика?
– Да все, что угодно. Возможно, я ошибаюсь и это обыкновенное вымогательство. Но дело почему-то не клеится.
– Ты сомневаешься?
– Да.
– Хорошо, – сказала она. – Я поинтересуюсь. Но для этого мне понадобится час-другой. Надо кое-кому позвонить. В общем-то ничего сложного нет. Но мы рискуем возбудить любопытство. Начнутся