от Лорен и Рая, и тем пришлось подтянуть его обратно как раз в тот момент, когда справа от них начала рушиться кирпичная стена. Несколькими секундами позже начал разваливаться потолок. Каждый кусок увлекал за собой новый.
Все это очень напоминало землетрясение. Падали опорные балки, вокруг трещали стены. Три толстых деревянных столба упали на край стола, образуя треугольное укрытие, в то время как потолок продолжал рушиться. Начали загораться инструменты, верстаки и обломки.
Сильное шипение прорвалось сквозь звуки пламени.
– Что это такое, – прошептала Лорен, все еще больше боясь Штасслера, чем обрушивающихся стен и потолка, дыма и пламени. Рай попробовал встать на колени, чтобы выглянуть за край стола, но Лорен затащила его обратно.
– Отливки! – закричала она, уже не задумываясь о других угрозах. – Те, что в шахте! Которые он проверял.
Шипящий, трескучий звук продолжался пять секунд, десять, в то время как Рай закрывал ее своим телом. Лорен чувствовала его колючую щеку рядом со своей. Его лицо было прижато к полу, в то время как она следила за тем, что происходит.
Она вздрогнула от вида окровавленной бронзовой руки, схватившейся за стол, крепко сжавшей край. А потом она увидела поднимающуюся голову Штасслера. Его глаза уставились на нее, лицо было обожжено расплавленным металлом. Металл покрыл его щеку и губы, сжег пол-лица. На его виске зияла дыра, и она заметила торчащую над ухом кость.
Все его жуткие раны были вызваны непомерной температурой расплавленной бронзы, которая образовала кровавые завитки и пятна, темно-красные пятна, казавшиеся замерзшими, несмотря на дымящийся металл.
Рот Штасслера, превратившийся от внезапной выплавки в рваный овал, издал вопль, который она не смогла разобрать. Его другая рука появилась над столом. В ней все еще был пистолет. Он нацелил пистолет прямо ей в лицо. Лорен остолбенела. Она видела, как он кивнул, и хотя его рот не мог шевелиться, а глаза потемнели от боли, тем не менее Штасслер улыбался. Она была в этом уверена, улыбался, а его палец медленно тянулся к курку. Лорен закрыла глаза, не желая, чтобы последней картиной в ее жизни было изуродованное лицо этого убийцы.
От взрыва у нее чуть не лопнули барабанные перепонки.
Лорен испугалась, что в нее снова выстрелили, в ушах был тот же болезненный звон. Только когда она открыла глаза, то поняла, что мощный взрыв разнес остатки литейки. От взрыва упала последняя кирпичная стена, а осколки разлетелись на сотню метров.
Земля под ними гудела, словно гром, который несколько часов назад преследовал ее. Она почувствовала, что взорвалась главная шахта, и испугалась, что земля у нее под ногами может в любой момент разверзнуться и поглотить их.
Камни, земля, кирпичи и осколки стекол посыпались на их убогое укрытие. А потом с изумлением Лорен обнаружила, что дождь продолжает идти. Только теперь вода стала теплой.
Рука Штасслера все еще сжимала край стола, но головы у него не было. Ее снесло взрывом, и то, что она увидела, она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Из шеи скульптора бил фонтан крови. Только тут она поняла, что теплые капли, падавшие ей на лицо, вовсе не дождь, а кровь.
Она судорожно начала вытираться, совсем забыв про боль, затем увидела, как труп Штасслера сполз на землю. После разрушительного взрыва это падение казалось неуклюжим и медленным. Но его пальцы продолжали цепляться за стол, и теперь она поняла почему: когда он схватился за стол, его руки залила расплавленная бронза. Теперь он оказался навеки приварен к столу, на котором истязал свои жертвы.
Рай сдвинул балки, образовывавшие их убежище, их убогий треугольник жизни, и они увидели, что все стены рухнули. Там, где всего лишь несколько минут назад стояла топка, из провала в полу вырывалось пламя. Вокруг было еще несколько очагов пожара поменьше. Пламя, которое, казалось, насмехается над хилым дождичком, освещало развалины страшным красным светом.
– Я хочу уйти отсюда, – пробормотала Лорен дрожащим голосом.
Рай положил руку ей на спину, как бы стараясь приободрить ее, но она чувствовала, что его пальцы тоже дрожат, понимала, что и он напуган происходящим.
У них под ногами снова раздался грохот, задрожала земля, и их тряхнуло. Снова Лорен показалась, что вся земля хочет проглотить их. В десяти метрах от них, там, где был вход в шахту, поглотившую многие тела мужчин,