на соседние дома. То же самое. Большинство окон заколочено, остальные разбиты вдребезги.
Побитая табличка на парадной двери сообщала, что здание признано негодным для проживания и принадлежит жилищному отделу Бостонского муниципалитета. На табличке стоял 1971-й год. Этот был еще один Бостонский проект, который с треском провалился.
Беллоуз находился в полном замешательстве. Телефона у Вальтерса не было, а адрес, по-видимому, оказался фальшивым. Вспоминая внешность Вальтерса, Беллоуз подумал, что это не удивительно. Любопытство заставило Беллоуза подняться по ступенькам, чтобы прочитать муниципальную табличку. Рядом висела еще одна табличка "Прохода нет", уведомлявшая, что застройка находится под присмотром полиции.
Дверь еще выглядела достаточно привлекательно со своим большим овальным окном. Но стекло в нем было разбито, а оконное отверстие, крест-накрест забито грубо выломанными деревяшками из старой мебели. Беллоуз толкнул дверь, и, к его изумлению, она открылась. Одна из железных перекладин, держащих засов, была полуоторвана, а шурупы вывернуты, несмотря на то, что на засове висел большой стальной замок.
Дверь открылась, со скрежетом протащившись по осколкам разбитого стекла. Беллоуз посмотрел по сторонам пустынной улицы, а потом перешагнул через порог. Дверь быстро закрылась за ним, отрезая путь и без того небогатому дневному свету. Беллоуз подождал, пока его глаза привыкнут к полутьме.
Холл, в котором стоял Беллоуз, находился в плачевном состоянии. Ступеньки наверх начинались почти у самых его ног, Перила были сорваны и порублены, скорее всего на дрова. Обои свисали длинными полосами. На мусоре, покрывавшем пол, виднелся небольшой снеговой нанос, простирающийся в глубь холла метра на два. Перед собой Беллоуз увидал несколько отпечатков чьих-то ног. Исследовав их более внимательно, он мог утверждать, что здесь прошли, по крайней мере, два человека. Следы от ног одного были огромные, раза в полтора больше, чем от ног Беллоуза. Но интереснее всего было то, что следы выглядели свежими.
Вдруг Беллоуз услышал шум проезжающей по улице машины и выпрямился. Понимая, что зашел туда, куда заходить не следовало, Беллоуз бросился к одному из забитых окон, чтобы посмотреть, не проехала ли машина. Она уже скрылась.
Затем он поднялся по ступенькам и частично обследовал второй этаж. Там единственным предметом обстановки были несколько распотрошенных тюфяков. Воздух был заплесневелый и тяжелый. Потолок в передней комнате провалился, и пол был усыпал кусками штукатурки. В каждой комнате находился камин, пол был покрыт слоем отбросов, а в углах висела пыльная паутина.
Беллоуз посмотрел вверх на третий этаж, но решил туда не подниматься. Вместо этого он вернулся на первый этаж и уже собрался выходить из дома, как внезапно услышал звук. Это был мягкий глухой звук падающего тела, который шел из глубины дома.
Чувствуя, как его пульс начинает учащаться, Беллоуз поколебался. С одной стороны, ему хотелось уйти из этого места, которое внушало ему тревогу. Но звук повторился, и Беллоуз направился в глубину холла. В конце холла он свернул направо, в комнату, которая когда-то была столовой. Арматура для газовой люстры все еще висела в центре потолка. Пройдя через столовую, Беллоуз оказался в развалинах кухни" Из нее вынесено было все, остались только голые трубы, выходящие из пола.
Заднее окно было забито досками, как и окна в холле.
Беллоуз едва зашел в кухню, как вдруг почувствовал движение слева от себя и застыл на месте. Его сердце с бешеной скоростью колотилось о ребра. Движение обнаружилось в районе нескольких больших картонных коробок.
Оправившись от первого испуга, Беллоуз быстро подошел к коробкам и ногой поддел их. К его ужасу, из-под коробок выскользнуло несколько здоровых крыс, юркнувших в сторону столовой.
Беллоуз сам удивился своей нервозности. Он всегда считал себя спокойным и думал, что его трудно чем-нибудь потрясти. Но первой реакцией на крыс у него был парализующий страх, от которого он не мог прийти в себя несколько минут. Он постучал ногой по коробкам, чтобы убедиться, что полностью держит себя в руках, и уже собрался возвращаться в столовую, как вдруг увидел еще несколько отпечатков ног на пыли возле коробок. Посмотрев назад на только что оставленные свои собственные следы, он убедился, что найденные отпечатки