влечение, совсем как в былые дни на заре своей молодости и карьеры - напряженное и нетерпеливое. В его воображении представилась картина романтического ухаживания со Сьюзен в роли объекта. Но он сразу одернул себя, посчитав свои мысли мальчишескими.
Беллоуз гигантским глотком расправился с остатками молока и отнес грязный поднос на конвейер для использованной посуды. По дороге он раздумывал, осмелился бы он просить Сьюзен о встрече. В связи с этим возникли бы сразу две проблемы. Одной из них была его ординатура и Старк. Беллоуз не представлял себе, как шеф отнесся бы к тому, что один из ординаторов встречается с прикрепленной к нему студенткой. Беллоуз не мог предположить, обосновано ли его беспокойство, так как не знал, благоволит ли Старк женатым ординаторам. Точка зрения, что женатые ординаторы находились в более уязвимом и зависимом положении, была, по разумению Беллоуза, чистой ерундой. А на сохранение своих отношений со студенткой в тайне было мало надежды. Второй проблемой была сама Сьюзен. Она была умна, в этом сомнений не было. Но способна ли она на эмоциональную близость? Беллоуз не знал. Она могла оказаться слишком деловой, слишком заумной ж амбициозной. А тратить свое весьма ограниченное время на холодную женщину с уничижительными замашками было последней вещью, которую Беллоуз себе бы пожелал.
Ну а что до него самого? Сможет ли он поддерживать отношения с умной девушкой, работающей в одной с ним профессиональной области, даже если она окажется нежной и способной к ответной любви? Он в свое время имел связь с несколькими медсестрами, но это было не совсем то, что с врачами. У Беллоуза никогда не было близких отношений с женщиной-врачом или будущим врачом. И эта ситуация выглядела очень хлопотной.

* * *

Покинув столовую, Сьюзен ощутила, что, наконец, впервые за весь день перед ней появилась настоящая цель. Хотя она не представляла себе, как конкретно она сможет исследовать проблему длительных постанестезиологических коматозных состояний, она чувствовала, что для этого ей понадобится весь багаж ее медицинских познаний и способность размышлять и анализировать. И первый раз за день она поняла, что пригодятся два года, проведенные в медицинской школе. А поработать предстояло над двумя основными источниками информации - медицинской литературой из библиотеки и историями болезни пациентов, в первую очередь Нэнси Гринли и Бермана.
Рядом со столовой располагался больничный магазинчик с сувенирами и разными мелочами. Это было приятное местечко, магазинчик обслуживали грациозные пожилые дамы в очаровательных розовых рабочих халатиках. Витрины магазинчика выходили в главный вестибюль больницы, и весь магазинчик имел вид яркого веселого разноцветного мазка на сером рабочем фоне госпиталя. Сьюзен зашла в магазинчик и быстро нашла, что ей требовалось: маленький черный отрывной блокнот. Она засунула покупку в карман своего белого халата и отправилась в БИТ. Отправной точкой ее исследований должен был стать случай Нэнси Гринли.
В БИТе снова царила первозданная тишина. Освещение снова было приглушено до полумрака. Когда за Сьюзен закрылись тяжелые двери БИТа, она опять ощутила тревогу и неуверенность в своей компетентности. Ей захотелось убежать прежде, чем кто-нибудь задаст ей самый простейший вопрос, на который она вынуждена будет ответить: "Я не знаю". Но она взяла себя в руки. Теперь перед ней стояла конкретная цель, которая придавала ей толику уверенности в себе. Она хотела взять историю Нэнси Гринли.
Посмотрев налево, Сьюзен заметила, что возле кровати Нэнси Гринли никого не было. По-видимому, уровень калия был откорректирован, поскольку сердце снова билось нормально. Кризис завершился, Нэнси Гринли была забыта и предоставлена самой себе в своем бесконечном сне. И только аппараты несли свое бессменное дежурство, надзирая над ее растительным существованием.
Поддавшись неудержимому любопытству, Сьюзен подошла к ней. Она не могла сдержать своих эмоций. Она смотрела на Нэнси Гринли, и в ее сознании не умещалось то, что эта безмозглая оболочка уже не была человеческим существом. Ей захотелось протянуть руку и осторожно потрепать плечо Нэнси, чтобы та проснулась, и они могли поговорить.
Вместо этого, Сьюзен протянула руку и пощупала запястье Нэнси. Свисающая рука была бледной и безжизненной. Нэнси была полностью