уверена в этом. Разве что в будущем она должна бы была стать жестче. А Карпин? Да, для него социальная часть была проще. Он был мужчиной в признанной мужской роли. Занятие медициной только подчеркивало его имидж как мужчины. Карпин должен был беспокоиться только о том, чтобы убедить себя стать врачом; Сьюзен должна была убеждать себя стать врачом и остаться женщиной.
Достигнув второго этажа, Сьюзен была встретила табло, где четкими буквами было написано: "Оперблок. Посторонним вход воспрещен!" Но необходимости в таком табло не было. К изумлению Сьюзен дверь на второй этаж была заперта. Ее чрезмерно деятельная фантазия тут же представила все выходы с лестницы, закрытыми, и Сьюзен вообразила себя заключенной в вертикальной тюрьме. "Ну, Уилер, это уже слишком", - громко сказала она для собственного ободрения и успокоения. Бегом она спустилась на первый этаж. Дверь легко открылась, и Сьюзен обрадовалась хирургической толпе на этаже.
На лифте она вернулась ко входу в БИТ. Чтобы открыть дверь, требовалось определенное усилие, так как дверь была массивной и очень тяжелой.
Внутри БИТа Сьюзен не нашла никаких изменений. Одна из сестер подняла на нее глаза и тут же снова вернулась к ленте ЭКГ. Когда Сьюзен осмотрела комнату, она была снова подавлена исключительно механистическим видом помещения, отсутствием человеческих голосов, даже отсутствием движения флюоресцентных лучей. И еще в комнате была Нэнси Гринли, неподвижная как статуя, ошибка медицины, жертва технологии. Сьюзен заинтересовала ее жизнь, ее любовь. Все, что произошло, произошло из-за простой нерегулярности месячных, из-за рутинного выскабливания.
Сьюзен заставила себя отвести глаза от Нэнси Гринли и увидела, что ее группа уже покинула БИТ, вероятно, для большого обхода. В это же мгновение Сьюзен почувствовала острый дискомфорт от пребывания в БИТе. Психологическая и техническая обстановка комнаты заставила исчезнуть некоторую эйфорию, оставшуюся после встречи с Берманом. Ее воображение тут же нарисовало ей картину, как с кем-либо из пациентов происходит что-то ужасное, пока она здесь стоит. Что, если от ее решения вдруг зависит чья-то жизнь или смерть, от ее белого халата, от беспомощного стетоскопа в ее кармане.
Контролируя свое желание впасть в панику, Сьюзен вышла в коридор. Направляясь к лифту, Сьюзен думала о разнице между фактом и фантазией, между действительностью и мифом, между настоящей шкурой студента-медика и тем, как люди себе это представляют.
Вспомнив слова Беллоуза о том, что большой обход будет на десятом этаже, Сьюзен нажала кнопку десятого этажа и прислонилась к стене лифта. Это была жуткая поездка. Лифт был полон несчастных людей и, в довершение к этому, останавливался на каждом этаже. Воздух в лифте был тяжелым и горячим, частично из-за того, что какой-то невоспитанный пассажир курил, несмотря на запрещающее объявление. Люди не видели друг друга, смотря только на мелькающую лампочку, обозначающую этажи. Единственным желанием Сьюзен было то, чтобы двери открывались и закрывались быстрей.
На девятом этаже она стремительно направилась к выходу, а на десятом с облегчением покинула переполненный пятачок.
Атмосфера немедленно изменилась. Пол на этом этаже был застелен ковром, а стены освещались люстрами с полированными плафонами. Ряд портретов отцов-основателей Мемориала в золоченых рамах встречал входящих в строгой академической последовательности. Столы в стиле 18 века с различными лампами в центре чередовались с удобными стульями вдоль всего коридора. На столах по порядку лежали свежие номера "New Yorker Magazine".
Большое табло напротив лифта направило Сьюзен в нужную сторону. Пока шла по коридору, она могла заглянуть внутрь некоторых офисов. На этом этаже располагались частные приемные наиболее авторитетных врачей Мемориала. По коридору бродили или сидели, читая, несколько человек в ожидании приема. Они проводили взглядом проходящую Сьюзен. Их лица были одинаково невыразительны.
В конце коридора Сьюзен прошла мимо офиса заведующего хирургическим отделением доктора Г.Старка. Дверь была приоткрыта, и Сьюзен мельком увидела двух секретарш, печатающих с бешеной скоростью. Сразу за кабинетом Старка на другой стороне коридора была вторая лестница, а в самом конце над двумя дверьми красного дерева надпись: "Конференция в Прогрессе".
Сьюзен вошла