и Шлесингером насчет волосков. Они поблагодарили и просили держать их в курсе. По-моему, они с удовольствием отфутболили бы дело Мехрабиана нам. А еще я чувствую, куда это в конце концов заведет нас. — Он посмотрел на мой компьютер.
— Что еще интересного в киберпространстве?
— У Шулля был сайт, но его больше нет.
— Заметает следы?
— Или какие-то проблемы технического свойства. Человек, так зацикленный на собственном «я», должен быть в сети. Хотелось бы знать, чем он занимался в последнее время. Доктор Мартин могла бы посодействовать нам в этом.
— Думаешь, она пойдет на сотрудничество?
— Как я сказал на нашей встрече, мне кажется, она недолюбливает своего подчиненного Шулля. Так что все возможно.
— Давай попытаемся, только не в колледже, а у нее дома, — предложил Майло.
— Почему?
— Поставим Мартин вне комфортной для нее рабочей обстановки.
Кабинет Элизабет-Гала Мартин был полон старинных вещей, дома же она предпочитала модерн.
Ее дом располагался в хорошей части Пасадены. Ландшафтная архитектура, плоская, выдержанная в японском стиле, с отлично размещенной подсветкой. На широкой, безукоризненно подстриженной лужайке стоял гонг, похожий на статую. На подъездной дорожке двойной ширины стояли два автомобиля: серебристый «БМВ» последней модели с кузовом типа седан и такого же цвета двухдверный «мерседес» более раннего выпуска. Каждая травинка — на своем месте. Казалось, все здесь регулярно пылесосили.
Полмили от дома Эверетта Киппера, но сейчас мы полагали, что это не имеет никакого отношения к делу. Майло постучал в парадную дверь в восемь вечера.
Мартин сама вышла открывать в длинном восточном халате зеленого шелка, украшенном вышивкой в виде золотых драконов. На ногах у нее были золотистые сандалии. Педикюр — розовый. Волосы, покрашенные хной, похоже, только что причесаны. В ушах — крупные шестигранные серьги. Позади Мартин виднелся широкий белый холл с застланным травертином полом.
Ее удивленный взгляд сменился строгим и внимательным.
— Профессор Делавэр.
— Спасибо, что помните меня.
— Сначала вы произвели… впечатление.
Она внимательно рассматривала Майло. Я представил его.
— Полиция, — спокойно произнесла Мартин. — Что-то еще о мистере Драммонде?
— Нет, о мистере Шулле, — ответил Майло. Мартин опустила руки.
— Входите.
Дом, освещенный «под настроение», имел застекленную крышу. Из окон открывался вид на сад и длинный узкий бассейн, повторявший изгибы высокой белой стены. На стенах висели большие абстрактные картины. В бронзовых шкафах стояла современная стеклянная посуда.
Элизабет Мартин усадила нас на низкий диван, обитый черной замшей, а сама устроилась в шезлонге.
— Ну, рассказывайте, в чем дело.
— Профессор Мартин, — начал Майло, — мы расследуем деятельность Гордона Шулля, возможно, преступную. Извините, я не имею права сказать вам ничего больше.
Из столовой донеслись звуки, звяканье посуды, шум льющейся воды. На кухне кто-то был.
— Вы не можете сказать мне ничего больше того, что сказали, а я должна сообщить вам все, что вы хотите знать.
— Точно так, — улыбнулся Майло.
— Ну что ж. Это, наверное, справедливо.
Мартин положила ногу на ногу, по зеленому шелку пробежала волна. От нее пахло духами, с едва уловимой травяной ноткой. Выглядела она собранной.
— Профессор Мартин, — заговорил Майло, — это очень серьезное дело, и обещаю впоследствии информировать вас.
— О чем именно?
— Проблемы мистера Шулля.
— О, у Гордона есть проблемы?
— Вы же знаете, что есть, — заметил я. Она обратилась ко мне:
— Профессор Делавэр, посетив меня, вы сказали, что Кевин Драммонд имеет какое-то отношение к убийству. Это не повседневное явление для серьезного ученого. Вот почему вы произвели впечатление. — Мартин взглянула на Майло: — Теперь подозреваете в убийстве Гордона Шулля?
— Вы, кажется, не удивлены, — усмехнулся Майло. — Я стараюсь не удивляться. Но прежде чем мы продолжим, скажите: моей кафедре грозит что-то чрезвычайно постыдное?
— Боюсь, это так, мадам.
— Очень скверно. Убийца. — Мартин тревожно и печально улыбнулась. — Хорошо, полагаю, когда собирается слишком много мусора, самое лучшее — убрать его. Так что давайте поговорим о Гордоне. Возможно, вам удастся избавить меня от него. Убийца… признаюсь, в этом я никогда его не подозревала.
— Как вы оцениваете его, мадам?
— Считала совершенно бесполезным.