Если бы я знала…
— Вам незачем знать.
— Это сказал настоящий психиатр. Учась в медицинском институте, я встречалась с одним психиатром.
— Хороший парень?
— Ужасный. — Она подавила зевок. — Извините меня! Я устала. И это действительно все, что я могу вам сказать.
— Целующий кузен, — проговорил Майло по сотовому телефону из машины.
— Дальше поцелуев дело не шло. — Я рассказал Майло о результатах обследования тазовой области.
— Последняя девственница Голливуда. Если бы это не было так печально…
— Она скорее девственница, принесенная в жертву. Ее использовали и бросили.
— Для чего использовали?
— Хороший вопрос.
— Попытайся выдвинуть какую-нибудь версию.
— Восхищение, смиренное послушание. Эрна выслушивала его фантазии, выполняла неприятную работу, например, осматривала, подбирала места убийств и описывала их. Взаимоотношения без секса вполне согласуются с версией о том, что Кевин голубой. Они сблизились на почве любви к искусству. А звала она его кузеном, вероятно, потому, что он был для нее эрзац-семьей. Эрна не пожелала сообщить хоть что-нибудь о своей настоящей семье. — А может, Кевин действительно кузен, — предположил Майло.
— Не исключено. У Эрны рыжие волосы — точно такие же, как у его матери.
— Состоя в родстве, можно не слишком умничать… Значит, ничего нового о родителях пока нет. Шталь работает с военными. И, представь, нашлась «хонда» Кевина. Она сейчас на штрафной площадке полицейского управления Инглвуда. Ее отбуксировали туда два дня назад за парковку в неположенном месте.
— Инглвуд, — повторил я. — Это рядом с аэропортом.
— Да. Сейчас я туда и еду. Хочу показать фото Кевина кассирам авиалиний и выяснить, не помнит ли его кто-нибудь из них.
— Ты один осматриваешь ЛАМnote 10?
— Нет, с моими подопечными детективами. «Хонду» перевезут в нашу лабораторию по обследованию автомобилей. Но на ней уже много отпечатков посторонних лап. Ее обследование не даст ничего, только подтвердит, что наш Кевин — плохой мальчик. Он напроказничал, узнал, что мы интересуемся им, и дал деру из города. В его логове мы не нашли трофеев, потому что он взял их с собой. — Голос Майло заглушили помехи. — Есть ли какие-нибудь соображения по поводу того, с какой авиакомпании начать?
— Проверь паспортный контроль, чтобы исключить полет за границу.
— Я начну не с того, где можно нарваться на неприятный разговор. Эти ребята обожают бумажную волокиту. Предположим, что рейс внутренний. С чего бы ты начал?
— Попытал бы счастья в Бостоне? Кевин бывал там и раньше. Наслаждался балетом.

33

Эрик Шталь потратил два дня, работая в различных видах вооруженных сил США. В делах службы социального обеспечения значились имена тысяч Дональдов Мерфи. Они могли быть уволены с военной службы, но пентагоновские крючкотворы к информации о них допускали лишь по определенным правилам.
Эрику немного помогало то, что он был знаком с военным жаргоном.
Как он относился к военным, никого не касалось.
Начал Шталь с матери Эрны, поскольку Колетт не такое уж распространенное имя. Сто восемнадцать записей в материалах социального страхования. В сорока четырех из них значились женщины примерно такого же возраста. Эрик проверил западные штаты. Ничего. Он полагал, что собирать данные об Эрне бесполезно, даже если ему удастся найти ее родителей.
Но и в этом случае Шталь выполнял то, что ему поручено.
Он отыскал Колетт Мерфи в Сент-Луисе. Она уклонялась от прямых ответов и отрицала все, что заставило Шталя задуматься. По ее выговору он догадался, что Колетт — негритянка. Спрашивать он не стал — теперь это не принято.
Армия научила Эрика проявлять щепетильность в расовых вопросах. Например, относиться к жителям Саудовской Аравии как к богам и улыбаться, даже если они будут испражняться на тебя.
Он отследил Колетт из Сент-Луиса через местную полицию, выяснил, что она привлекалась к суду за мелкие кражи, чем и объяснялась ее уклончивость. Однако она никогда не была замужем ни за каким Дональдом.
В восемь тридцать вечера Эрик дозвонился Колетт Мерфи в Бруклин.
Там было уже одиннадцать тридцать. Она возмутилась:
— Вы разбудили меня.
— Прощу прощения, мадам.
Не возлагая особых надежд на этот разговор, он сообщил ей, что ищет Дональда в связи с рутинным расследованием, но не упомянул имени Эрны.
— Бог мой, в такое время? — воскликнула она. —