его глазах она заметила странный блеск, что-то вроде сомнения, и это вселило в нее надежду. Надо попытаться переубедить его.
– Джино, – тихо сказала она, – я могу помочь вам. У меня много влиятельных друзей. Я официально заявлю полиции, что вы хорошо относились ко мне и не причинили никакого зла. Вас простят. Все люди допускают ошибки.
– Мы все сгорим в аду, – обреченно процедил он сквозь зубы.
– Нет, – возразила Алисия, – это старая сказка, в которую сейчас даже церковь не верит.
– Они глупые люди, – сказал Джино и вздохнул. – Мне очень жаль, Алисия. Действительно очень жаль.
Впервые за все время Алисия облегченно вздохнула, ей показалось, что в туннеле наконец-то забрезжил свет.
– Ничего страшного, – сказала она, – все будет нормально.
Лицо Джино Фоссе порозовело. Алисия вдруг подумала, что в определенные моменты оно может быть красивым, как будто сошедшим с полотна средневекового мастера.
– Вы не поняли меня, Алисия, – поправил ее Джино. – Я сожалею только о том, что не могу поступить с вами справедливо, не могу использовать для этого все надлежащие средства. Иначе говоря, не могу использовать все то, что начисто смыло бы ваши грехи. К сожалению, сейчас это практически невозможно. Скоро сюда придут люди, чтобы отобрать у меня этот дом. Они почему-то считают, что застанут меня врасплох, загонят в ловушку. Они очень глупые.
– Все поправимо, Джино, – продолжила уговаривать его Алисия. – Я в силах помочь вам.
– Правда? – Он надолго задумался, чем вселил в нее еще большую надежду. Ей показалось, что он образумился, стал таким же, каким был в ресторане.
Джино встал, порылся в огромной куче компакт-дисков, отыскал нужный и поставил на музыкальный центр. Восьмиугольная комната наполнилась чарующими, но мертвыми звуками электрической скрипки. Джино немного послушал, а потом вернулся к Алисии.
– Вы когда-нибудь видели, как мастер восточных единоборств разбивает рукой кирпич? Я тоже когда-то занимался этим делом. Так вот, только истинный мастер знает секрет этой восточной техники. Если человек не знаком с ней, то просто-напросто разобьет себе руку и станет инвалидом. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями. – Весь секрет заключается в том, чтобы ни в коем случае не пытаться бить по кирпичу. Главная цель мастера находится где-то за кирпичом, в некой воображаемой точке, по которой и наносится удар. Именно так вы поступаете сейчас. Вы пытаетесь разрушить мою систему, фокусируете мое внимание на воображаемой точке, не имеющей к делу никакого отношения. И таким образом пытаетесь добиться своей цели. Вы понимаете меня?
– Думаю, что да, – осторожно ответила Алисия, совершенно потеряв чувство реальности. – Развяжите меня, пожалуйста, я уже не могу сидеть привязанной к стулу. Мне нужно в ванную.
Джино сокрушенно покачал головой, расстроенный тем, что она так и не поняла суть его слов.
– Это очень важно, Алисия. Наша истинная цель – не кирпич, а нечто другое, находящееся позади него. Это что-то такое, чего нам просто не дано видеть. Сейчас совершенно не важно, как мы жили до сих пор, какие поступки совершали, что мы разрушали и к чему мы прикасались. Самое главное заключается в конечной цели, которую можно увидеть только мощным внутренним зрением. Нужно иметь огромную внутреннюю силу, чтобы понять, где мы все будем через некоторое время.
Алисия почувствовала, что наступает нечто ужасное.
– Джино, скоро они будут здесь, – в отчаянии повторила она его же слова. – Если я приведу себя в порядок, они увидят, что ничего плохого со мной не произошло. Вы ведь умный человек, вы должны понимать это.
– Разумеется, – согласился он, встал позади нее, приподнял стул и стал наклонять, пока она не уперлась лицом в грязный вонючий ковер. Алисия оказалась на коленях. Она подумала, что сейчас он развяжет ее и отпустит на все четыре стороны. Однако он этого не сделал. Подняв голову, она увидела его перед собой, в руке он держал широкий длинный нож, похожий на средневековый меч. Алисия уже знала, насколько остро нож заточен, и представляла, как легко он способен разрубить ее на части.
– Господи Иисусе! – взмолилась она, глядя на клинок круглыми от ужаса глазами. – Не надо, Джино, не делайте этого!
Джино не обратил на ее слова никакого внимания. Он измерял взглядом расстояние между ее шеей и ножом. Немного подумав, он зашел к ней сбоку.