выглядел здоровяком, старость его едва коснулась. Серые глаза казались безжизненными, длинная челюсть выдавалась вперед, ухоженная шевелюра серебрилась. Как всегда, он был облачен в дорогой костюм из тонкого шелка, под мышками пиджака уже начали проступать темные пятна от пота. Нери редко улыбался, а рот открывал лишь в случае необходимости. Эмилио выглядел преуспевающим римским предпринимателем. У него были роскошный особняк на виа Джулия, молоденькая жена, три сельских усадьбы и квартира в Нью-Йорке. Его фамилия красовалась в списке попечительского совета венецианской Фениче-оперы, которой он помогал добывать средства на реконструкцию, а также других благотворительных обществ под крылом католической церкви.
Лишь однажды произошло событие, бросившее тень на его благопристойную репутацию. Это случилось в середине 1970-х годов, когда радикальная пресса, вырвавшаяся из-под контроля официальных властей и политиков, обрела относительную свободу. Зарвавшийся журналист в полуподпольном издании опубликовал словесный портрет Эмилио Нери, состряпанный главным образом из полицейских домыслов. Читающая публика узнала, что Нери родился на Сицилии в семье местного «крестного отца» и некоторое время занимался рэкетом в сфере проституции и контрабандной торговли сигаретами. Потом он занялся налаживанием связей между коррумпированными властями, ватиканскими чиновниками и главарями преступного мира, который, как и сейчас, процветал за фасадом итальянского государства. Однако ни в каких конкретных преступлениях героя своего очерка автор не уличал. Напротив, он воздавал должное Нери как знатоку и ценителю искусства, подчеркнув что тот посещает все значимые художественные выставки и является завзятым любителем оперы и балета, даже имеет ложу в театре.
А через три недели после публикации статьи журналиста обнаружили на сиденье машины, припаркованной у аэропорта Леонардо да Винчи ди Фьюмичино. У бедняги были выколоты глаза – вернее, выдавлены пальцами – и отрезан язык. На пальцах обеих рук ему отрубили по одной фаланге. Ослепший и немой, он все-таки выжил, но дать какие-либо показания категорически отказался. По слухам, которые в результате расследования, проведенного Денни, полностью подтвердились, это была месть Эмилио Нери, он осуществил ее самолично на собственном складе, расположенном в районе аэропорта. Сразу после расправы над неосторожным репортером он переоделся в вечерний костюм и на частном самолете отправился в Венецию, где вначале прослушал новую постановку «Турандот» с участием Паваротти, а затем в качестве уважаемого гостя посетил дружескую вечеринку. С той поры все печатные издания писали только о благотворительной деятельности Нери.
Денни неплохо разбирался в человеческой натуре и тем не менее очень удивился, узнав, на какой риск решился его партнер. Ведь Эмилио Нери мог убить человека одним движением ресниц. И сейчас, глядя на широкую спину, заслонившую окно, Денни гадал, о чем гость размышляет. А Нери в данный момент хотел одного: вернуть деньги, когда-то переданные Денни. Если это удастся, между ними возобновятся добрые отношения.
Дверь в комнату распахнулась, и Брендан Ханрахан внес поднос с кофе. Бросив в рот мятную таблетку, Нери воззрился на вошедшего:
– Майкл, они что, лишили тебя элементарной обслуги?
– Да нет, просто решил за вами немного поухаживать, – опередил кардинала Ханрахан. – Ведь это частная встреча, джентльмены. Никто из вас, полагаю, не хочет афишировать свое присутствие здесь.
Нери фыркнул и, бросив последний взгляд на архитектурный ландшафт, обернулся к Денни:
– Меня поражает, что у тебя по-прежнему такой роскошный вид из окна. Похоже, Церковь и в самом деле милосердна.
– Не пора ли перейти к делу, джентльмены? – недовольно проворчал Атчисон. – У меня в десять самолет.
– Согласен, – поддержал его Креспи.
Заняв место за столом напротив низкорослого банкира, Нери ухмыльнулся:
– Ты еще не распорядился убрать из банка того клерка, Креспи? Того, который может заговорить любого до смерти.
Банкир побелел от злости:
– Всем моим людям можно доверять. Могу поручиться за любого.
– Это всего лишь слова, дружище, – процедил Нери сквозь зубы. – Ладно, хватит. Ты знаешь мою позицию. На мне лежит гигантская ответственность. Все прочее – пустые разговоры. Итак, ребята, зачем мы собрались?
– Чтобы выбраться