полицейские, сидел знакомый Нику бродяга. Он расположился прямо на асфальте, опустив голову на колени. Когда Ник проходил мимо, бродяга поднял заросшее бородой грязное лицо, глаза были осоловевшими от постоянного употребления алкоголя.
Ник остановился на мгновение и полез в карман за мелочью.
– Почему ты все время даешь мне деньги? – проворчал бродяга, с трудом выговаривая слова. – Какого черта тебе нужно?
– А тебе какая разница? – откликнулся Ник. – Мои деньги ничем не отличаются от денег других людей.
Он вдруг подумал: «А сколько этому бедолаге лет? Может, тридцать, а может, и в два раза больше. Похоже, он уже никогда не выберется из помойки. И деньги его не спасут, все равно немедленно пропьет».
– Конечно, для тебя это не деньги, – проворчал нищий. – Другие – те меня просто не замечают, и мне это нравится. А ты все время останавливаешься и суешь всякую мелочь. И мне приходится разговаривать с тобой, а это уже работа. Я должен демонстрировать глубокую благодарность и покорно принимать твои подачки. Знаешь, что я всегда думаю при этом?
Ник устало посмотрел на бомжа, от которого разило потом и прочими производными человеческой деятельности, и поморщился от головной боли.
– Ну и что же?
– Что ты делаешь это исключительно ради себя самого. Я здесь ни при чем. Ты просто-напросто успокаиваешь свою совесть, избавляешься от ее угрызений.
Ник пристально посмотрел на жалкого бездомного бродягу и протянул ему банкноту достоинством в сто евро: в десять раз больше, чем он обычно подавал.
– Ну что, хочешь получить эти деньги?
Бродяга вытаращил от удивления глаза и протянул руку.
– Пошел ты в задницу! – с нескрываемой злостью прошипел Ник, сунул купюру в карман и быстро зашагал к автомобильной стоянке, не обращая внимания на посыпавшиеся вслед проклятия.
Первый раз в жизни он совершил такой поступок и нисколько не сожалел о нем, вспомнив слова Фальконе. Да, в чем-то этот мудрый человек прав.

38

Минут через тридцать после того, как Ник Коста покинул здание полицейского участка, Фальконе поднял голову и увидел Артуро Валену, который решительно направлялся к нему через опустевшую комнату. Инспектор познакомился с ним на церемонии вручения полицейских премий ведущим обозревателям и аналитикам общенационального канала. Тогда Артуро Валена получил весьма солидное вознаграждение за высокий профессионализм и честное освещение работы городской полиции.
Артуро Валена являлся знаковой фигурой на итальянском телевидении, он интервьюировал знаменитых политических деятелей, легендарных звезд театра и кино, а также самых удачливых представителей шоу-бизнеса. У него были крупное красивое лицо и низкий громоподобный голос; говорил он обычно так, словно спрашивал собеседника: «Правда? Вы серьезно?»
Официально Артуро было сорок девять лет, но хорошо знающие его люди поговаривали, что это очередной миф из числа тех, что окружали его всю жизнь. Валена родился по меньшей мере пятьдесят пять лет назад в бедной неаполитанской семье. Начал зарабатывать на жизнь с раннего возраста и невероятным трудом пробился на должность мелкого чиновника в государственном департаменте. Много лет он занимался налаживанием связей с общественностью, а потом неожиданно получил возможность попробовать свои силы в области телевещания. Фальконе вдруг подумал, что Артуро Валена проделал, в сущности, тот же путь из «грязи в князи», что и Джино Фоссе: оба достигли заметного успеха в жизни, похоже, не без помощи весьма влиятельных друзей.
Став ведущим телекомментатором на одном из самых известных частных телеканалов, Артуро Валена набросился с беспощадной критикой на проводимую правительством политику, неутомимо намекая на то, что тар; называемая борьба с преступностью на самом деле бьет по правам человека. Вскоре он и сам занялся политикой: начал часами заседать на самых разнообразных конференциях и принимать активное участие в деятельности всеразличных комитетов и комиссий. При этом он не скрывал, что придерживается консервативных взглядов. Таким образом, некогда бедный парень из рабочего предместья Неаполя превратился в видную политическую фигуру и даже женился на какой-то графике, чем окончательно закрепил свое высокое положение в обществе. Его жена, которую вряд ли можно было назвать красавицей, только что не купалась в деньгах и предпочитала коротать время