Что ж, ты готов делать все, что требует от тебя Фальконе, но только убедись вначале, что поступаешь правильно. Именно поэтому мы и торчим сейчас здесь.
– Лука, что случилось?
Полное бескровное лицо Росси заметно помрачнело. Лука выглядел удрученным и, похоже, просто не знал, что делать.
– Ничего, – буркнул он. – И все сразу. Эта идиотская работа и ты. Причем ты меня беспокоишь сильнее, чем все остальное, если говорить откровенно.
Ник Коста напряженно молчал, испытывая неприятное чувство ответственности и неизбывную душевную боль.
– Когда все это закончится, Ник, – продолжал непрошеную исповедь Росси, – я хочу все изменить в своей жизни. Мне все осточертело. Может быть, мне дадут какую-нибудь необременительную бумажную работу. Извини, я солгал, когда сказал, что все дело в тебе. Это не так. Все дело в этой проклятой работе. Она убивает меня, преследует меня везде, не дает покоя. Я просто хочу нормально спать по ночам, хочу сидеть в парке и не ломать голову над этими проклятыми вопросами, хочу спокойно ходить, не задумываясь над каждым своим шагом, хочу просто жить и не обращать внимания на то, что какие-то мерзавцы стоят возле припаркованной на противоположной стороне улицы машины и продают проходящим мимо подросткам всякую гадость. А больше всего я хочу общаться с женщинами, которые любят посудачить о своих нарядах, делятся впечатлениями о посещении того или иного магазина, а не с теми, которые обожают поговорить о том, кого препарировали в последний раз и что нашли в искромсанной плоти.
– Ну, если ты назначаешь свидание патологоанатомам...
Лука Росси грустно вздохнул:
– Да, я понял твой намек. Конечно, это глупо с моей стороны. Извини. Значит, ты не хочешь принять мое предложение?
– Нет, не хочу оказаться в идиотском положении и навлечь на себя гнев Фальконе.
– Знаешь, – печально подытожил Росси, – иногда нужно быть самим собой и уметь отстаивать свои идеи.
Лука напомнил Нику отца. Марко тоже любит говорить подобные вещи. А Росси, не дождавшись ответа, резко повернулся и зашагал в сторону станции метро: его квартира находилась в пригородном районе. Ник Коста долго смотрел напарнику вслед и думал, что он может сделать, дабы восстановить их прежние доверительные отношения. Он не был готов к тому, чтобы потерять друга. Во всяком случае, сейчас, когда нужна любая помощь. Тяжело обходиться без надежной мощной опоры в нынешней смутной жизни. Они крепко подружились за последнее время, и Ник проникся искренним доверием к этому большому грустному человеку. Жаль, что в последние дни между ними легла тень отчуждения.
Потеряв из виду напарника, Ник снова посмотрел на ворота Ватикана. Около них стоял Ханрахан в привычном темном костюме и пристально следил за детективом. Ник Коста хорошо знал, почему ирландец находится именно там, а не в каком-нибудь другом месте. Не долго думая он повернулся и пошел к ним, с трудом прокладывая себе путь сквозь большую толпу иностранных туристов. Те были сплошь в шортах и пропахших потом майках, они медленно брели по площади, равнодушно взирая на величественные здания Ватикана. В третий раз за последние три дня Ник Коста подумал, что чувствует себя иностранцем в родной стране.

36

Они шли по узкой дороге Ватикана, проложенной параллельно главной магистрали города. Возвышавшиеся с обеих сторон высокие здания по обеим сторонам дороги отбрасывали на брусчатку спасительную тень. Место было почти безлюдным, а огромная толпа туристов и зевак осталась на площади Святого Петра и прилегающих к ней улицах. Это была административная часть территории Ватикана, здесь проживали высшие чины крохотного государства.
Ханрахан окинул его взглядом с головы до ног:
– Похоже, вы приняли участие в битве.
– К счастью, ничего страшного, – ответил Ник Коста.
– Рад, что все обошлось. А еще больше рад, что вы со всей серьезностью отнеслись к моему вчерашнему предложению. Могу вас заверить: вы найдете во мне самого доброго друга. И к тому же весьма полезного, поскольку у меня есть некоторое влияние за этими стенами. Вполне возможно, что в какой-то момент я смогу оказать вам существенную помощь.
Ник Коста скептически хмыкнул.
– Ладно, ладно, – успокоил его Ханрахан. – Я знаю правила. Настоящая дружба должна основываться на взаимности, иначе это уже не дружба, а нечто другое. Бывает так, что один