вытащил мобильный телефон. Из разговора Денни понял, что сейчас нагрянет бригада уборщиков.
– Увы, если сделка не состоялась, – словно извиняясь, обратился Ханрахан к присутствующим, – дело приобретает совсем иной оборот.
– Что ты себе позволяешь? – набросился на него Денни. – Что, черт возьми, происходит?
Нери с довольной улыбкой обвел роскошные апартаменты кардинала оценивающим взглядом. Муранское стекло, старинные зеркала, живописные полотна...
– Прекрасное жилище, – произнес он. – Держу пари, за него разгорится настоящая драка.

16

Тереза Лупо, более известная в полицейском департаменте Рима под прозвищем Бешеная Тереза, сидела перед набором самых разнообразных частей животных, куда входили телячье сердце, свиные шейные железки и клубок говяжьих кишок, в которых еще сохранился запах молока. Она была весьма довольна предложенными блюдами и благодарно поглядывала на веселого Росси, который сидел рядом с ней в сбившейся на затылок бейсбольной кепке и с нескрываемым удовольствием поглощал потроха. По всему было видно, что она разделяет его восторг относительно меню. В департаменте все давно знали, что он обожает всю эту требуху, называемую в простонародье «римской пищей», и не упускает случая, чтобы полакомиться ею. Это действительно была самая популярная еда рабочего класса Рима, она доставалась ему с барского стола высших иерархов Ватикана, после того как для них вырезали из туши самые лакомые куски мяса.
Ресторан был дешевой копией весьма дорогого и вполне приличного заведения «Чечино», который располагался за углом и представлял для жителей города самый настоящий «храм чревоугодников», специализирующийся на внутренностях домашних животных. Все шестнадцать столиков ресторана были, как всегда, заняты посетителями и уставлены всякой всячиной – чем именно, Ник Коста не мог определить даже по внешнему виду. Что же касается Росси, то в сегодняшний вечер он проделал обычную шутку – только этот милый старик мог пригласить истинного вегетарианца в ресторан, где поглощение свиных и говяжьих потрохов считается чуть ли не религиозным действом. Впрочем, Лука Росси мог и не задуматься о таких мелочах.
Ник Коста пристально смотрел на старика и сосредоточенно поглощающую потроха Терезу Лупо и пытался определить, витает ли в воздухе хоть какой-то намек на то, что между этими людьми существует нечто большее, чем простые дружеские отношения.
Откровенно говоря, они представляли довольно странную пару. Лука Росси с его большим и грустным лицом и полнеющим телом производил впечатление человека, который всю жизнь прожил холостяком и, вероятно, давно забыл, когда в последний раз спал с женщиной. А Бешеная Тереза, напротив, имела романы практически со всеми сотрудниками полицейского департамента, правда, все краткосрочные и к тому же в высшей степени скандальные. Она была немного выше ростом, чем Коста, крепко сбитая, полная, довольно симпатичная и улыбчивая, причем улыбка не сходила с ее лица даже в том случае, когда видимых причин для этого не существовало. Она была прекрасным патологоанатомом и долгие годы работала практикующим хирургом. В морг полицейского департамента ее привели какие-то странные обстоятельства. Ходили слухи, будто она пришла сюда за острыми ощущениями, что как раз соответствовало ее бурному темпераменту.
Впрочем, Коста досужим сплетням предпочитал собственные наблюдения. Работа Бешеной Терезы отнюдь не казалась ему чрезвычайно интересной. Тем не менее она вкалывала сутки напролет, делая все возможное, чтобы добыть для полиции мельчайшие улики, помогающие в расследовании того или иного преступления. Поступающие к ней трупы она называла «клиентами», но Ник все равно не мог понять, как это вскрытие способно нравиться. Ведь «клиенты» оставались людьми, хотя и мертвыми. Ее отношение к работе, похоже, выходило за рамки судебно-медицинской экспертизы, в результате чего она частенько делала выводы, неожиданные даже для самых опытных полицейских следователей. Короче говоря, Тереза Лупо обладала внутренним чутьем, очень любила играть роль выдающегося сыщика и преуспевала в сем нелегком деле.
Лука Росси и Бешеная Тереза сидели напротив Ника, увлеченно ковырялись в своих тарелках, пили дешевое красное вино и жадно затягивались сигаретным дымом в ожидании очередного блюда из потрохов. Ник Коста специально опоздал,