два пальца в соус, выловил из тарелки несколько кусков мяса и проглотил их. Затем поклонился и протянул тарелку своему господину. Куан взял пару золотых палочек, инкрустированных рубинами и сапфирами, и начал есть. Его челюсти работали подобно гигантской машине: даже Рока поразил этот механизм потребления. Генерал остановился только один раз, чтобы выдохнуть: «Аромат прекрасный и вкус отменный».
— Вы очень любезны, — Рок снова поклонился и протянул руку. — Пожалуйста, позвольте мне еще раз наполнить вашу миску, генерал.
Дикарь помешал содержимое котелка своим черпаком, положил жаркое в миску и протянул ее генералу.
Прикрыв глаза, Куан наслаждался великолепной едой, а Рок продолжал:
— Я слышал также, что жемчужиной среди женщин генерала является девушка по имени Мэй. Она здесь, генерал? Может быть, позволите взглянуть на нее?
— Хм-м, — Куан на мгновение прервал процесс насыщения.
— Нет? Очень жаль, — улыбнулся Рок. — Но я не в обиде, генерал. Наверняка столь редкое сокровище не часто удается видеть даже самым дорогим гостям.
Рок пожал плечами.
— Однако, кто знает, может быть, Мэй находится сейчас не так уж далеко от нас?
Генерал, который доедал уже вторую порцию мяса, уставился на Рока:
— Что за чушь ты несешь?
— Вы еще не добрались до дна миски?
Куан помешал палочками густой соус, выловил из него кусок жаркого и только собрался было отправить его в рот, как что-то привлекло его внимание. Он подхватил мясо, чтобы получше разглядеть его, и увидел, что к нему прилип великолепный бирманский сапфир. Генерал подумал: «Хитер же этот дьявол... Вот куда он запрятал подарок!»
Но тут глаза Куана вылезли из орбит, и все, что он только что съел, изверглось из него в сопровождении жуткого вопля.
Сапфир был вдет в мочку человеческого уха — уха его горячо любимой Мэй.


Книга первая
Легенда о зле

Всегда найдутся эскимосы, которые захотят поучить конголезцев, как им спасаться от жары.
Станислав Лем

Сайгон — Токио

Николас Линнер ждал своего человека, потягивая теплое пиво и наблюдая за огромным тараканом, который обследовал грязную комнату. Николас сидел в номере на третьем этаже гостиницы «ан Дан». Это было паршивое старое заведение, но оно, тем не менее, отвечало его целям. Сорокасвечовая лампочка, единственная в номере, все же позволяла разглядеть трещины на потолке и подозрительные пятна на стенах, покрытых облупившейся краской. Пахло в гостинице отвратительно. Ароматы испорченной канализации и секса прочно въелись во все помещение; с улицы Нгуен Трай, которая пользовалась дурной репутацией, доносился грохот. Таков был Сайгон, вернее Коулун, где рано или поздно оседали все отбросы города. Николас повернулся к Джайсаку Синдо, японскому частному сыщику, которого нанял его партнер Тандзан Нанги для того, чтобы раскрыть тайну убийства Винсента Тиня. Покойный был директором сайгонского филиала «Сато интернэшнл». Этим гигантским конгломератом совместно владели Нанги и Линнер.
— Полагаете, он придет? — спросил Николас.
— Друг моего друга сказал, что придет, — отрывистая речь Синдо глухо звучала во влажном воздухе.
Николас мысленно проанализировал деятельность покойного директора. Винсент Тинь использовал работу в «Сато интернэшнл» в качестве прикрытия для своего гнусного бизнеса — кражи и продажи патентованной технологии сверхсекретного проекта «Ти». Проект «Ти», которым руководил Николас, был посвящен созданию принципиально нового поколения компьютеров. Эти компьютеры являлись гигантским прорывом вперед по сравнению с любой моделью, выброшенной на рынок или находящейся в стадии разработки. Основываясь на технологии нейронной сети, ти-компьютер первого поколения обрабатывал данные тем же способом, что и человеческий мозг.
Подобно большинству преступников, даже самых гениальных, Тинь пал жертвой собственной алчности. Объединив кое-как все, что он смог украсть из технологии проекта «Ти», с элементами нового американского Хайв-компьютера (у которого тоже была архитектура нейронной сети), он создал здесь, в Сайгоне, некий ублюдочный гибрид и начал продавать его на огромном и в высшей степени прибыльном «сером рынке» Юго-Восточной Азии. Из-за преступной деятельности Тиня американцы обвинили «Сато» и Николаса в воровстве, незаконном производстве и шпионаже, граничащем с государственной изменой. Николас, который сам