подобного сорта. На нем были огромные солнечные очки, закрывавшие пол-лица, черный шагреневый костюм, белая рубашка с вышитым петушиным гребешком на нагрудном кармане, полосатый галстук и отполированные кожаные мокасины.
— Он идет сюда, — сказал Николас и, когда Тати повернулся было в сторону незнакомца, добавил: — Дай-ка я сам поговорю с ним. Не надо развязывать войну между кланами.
К тому моменту, когда член якудзы приблизился к стойке бара, Николас уже разгадал его намерение и подготовился к встрече. Широкоплечий, узкобедрый мужчина со злым замкнутым лицом, испещренным следами оспы, подошел вплотную к Николасу и смахнул со стойки его стакан с остатками пива. При этом он не сказал Линнеру ни слова, даже головы не повернул в его сторону, а появившемуся бармену заказал порцию кирина — особого сорта пива. Николас подождал, когда бармен поставит перед клиентом высокий стакан с пивом, затем спокойно протянул руку, взял стакан и опустошил его. Проглотив напиток, он звучно облизал губы и поставил пустой стакан перед мужчиной. Линнер повернулся, чтобы уйти, но почувствовал, как чьи-то пальцы схватили его руку. Он повернулся и заметил, что схвативший его руку мужчина крайне удивился, почувствовав под своими пальцами железные мускулы.
— Ты не умеешь себя вести, итеки, — сказал по-японски незнакомец, и лицо его нахмурилось.
Николас стряхнул с себя руку мужчины, затем встал на колени и протянул ему свою правую руку ладонью вверх.
— Умоляю выслушать мои слова, — сказал он, начиная ритуальный для якудзы обмен вводными репликами.
На лице японца снова промелькнуло удивление, быстро сменившееся гневом.
— Да ты издеваешься над нашими традициями, итеки?
Николас повторил свою вводную фразу, не обращая внимания на заданный ему вопрос.
Японец принял ответную позу.
— У меня есть свои слова.
— Умоляю вас, поскольку ваше положение выше моего, выслушать сначала меня.
Японец кивнул, выпрямился, и Николас сделал то же самое.
— Что ж, говори, итеки.
— Меня зовут Николас Линнер. Я родился в Сингапуре и не принадлежу ни к какому клану.
При этих словах японец самодовольно ухмыльнулся.
— Ты намеренно оскорблял меня, опрокинул мой стакан, толкнул меня, да еще и обозвал. Я хочу восстановить справедливость.
Самодовольная ухмылка на лице японца стала еще шире. Он распахнул свой пиджак так, что Николас увидел рукоятку револьвера, удобно закрепленного на плечевом ремне.
— Ну, и как ты предлагаешь ее восстановить?
— Я был вежлив с тобой. Я назвал тебе свое имя, место рождения и плановую принадлежность.
Японец помолчал озадаченно, потом ответил:
— Я — Кине Ото. Меня также знают как Зао. Я родился в Киото и являюсь помощником оябуна клана Докудокушии. — Он выставил подбородок. — Знаю, ты принес для меня сообщение от русского.
— Вот теперь мы понимаем друг друга, — склонил голову Николас. — Предлагаю сыграть партию каруты.
И снова Зао заколебался. Словом «карута» называли карточную игру, которая была когда-то популярна среди семей японской высшей аристократии. Со временем, когда увлечение этой игрой сменилось иными забавами, карута стала излюбленной азартной игрой среди членов якудзы.
— Что ж, неплохо придумано, — сказал Зао с приглушенным смешком. Он жестом показал на свободный столик. — Давай сыграем в каруту. — Из-за стойки бара быстро появилась колода карт, и Николас спросил у бармена, знает ли он, как сдавать карты. Тот кивнул утвердительно и немного испуганно. Когда Линнер попросил его сдавать карты, он испугался еще больше. Но Зао, сидевший напротив Николаса, не возражал. Он ощупал верхнюю карту в колоде.
— Поскольку игру выбрал ты, ставки буду определять я, согласен?
— Идет, — сказал Николас, чувствуя, как Тати нервно ерзает за столом.
Зао внимательно оглядел помещение.
— Если я выиграю, ты забудешь, кто и зачем послал тебя ко мне. Кроме этого, ты залезешь на сцену и принесешь публичные извинения.
— А если выиграю я?
— Не выиграешь.
— Если выиграю я, ты расскажешь нам все, что знаешь об этом русском и зачем он сюда приходил.
Сказав это, Линнер, не обращая внимания на угрожающий взгляд японца, сконцентрировал свое внимание на его жестах и выражении лица — своеобразном языке тела. Во время игры это должно подсказать ему, как добиться победы.
Зао велел бармену сдавать карты. После первой раздачи у обоих на руках оказались выигрышные