Ван Ластбадер
Мико

Николас Линнер – 02


OCR Денис
«Эрик Ван Ластбейдер. Мико»: Центрполиграф; Москва; 1994
ISBN 5-7001-0174-2
Оригинал: Eric Lustbader, “The Mico”
Перевод: П. Рубцов

Аннотация

`Мико` Эрика Ван Ластбадера — это захватывающее столкновение рационального и мистического, любви и ненависти, жажды мщения и надежды на прощение.
Николас Линнар, мастер боевого искусства ниндзюцу, противостоит безжалостному убийце, чье могущество опирается на темные силы зла.

Эрик ван Ластбадер
Мико

Виктории с любовью... в любую погоду, моему отцу с любовью к человеку-энциклопедии

Из соседней комнаты
Свет тоже струился,
А сейчас — холод ночи.
Масаока Сики (1867-1902)

Миссис Дарлинг: Джордж, мы должны оставить Нану. Я скажу тебе, почему.
Дорогой, когда я вошла в эту комнату сегодня вечером, то увидела в окне лицо.
Дж. М. Барри. Питер Пэн

Ни один из персонажей “Мико” не имеет ни малейшего сходства с реальными людьми, живущими или умершими, за исключением тех, кто выведен как действительная историческая фигура. Хотя Министерство международной торговли и промышленности действительно существовало, и хотя его власть и роль в развитии послевоенной экономики Японии изображены верно, некоторые специфические события, относящиеся ко времени его образования, равно как и описываемые министры, являются целиком продуктом авторского воображения.

Весна. Наши дни
Префектура Нара. Япония

Стоя на коленях на соломенном татами, сэнсэй Масасиги Кусуноки готовил чай. Серое кимоно заколдованным водоворотом обволакивало его пружинистое тело. Привычным движением он плеснул дымящуюся жидкость в глиняную чашку и уже начал было взбивать тростниковым венчиком зеленоватую пену, как вдруг в дверном проеме метнулась тень Цуцуми.
Кусуноки сидел спиной к двери. Лицо его было обращено к большому распахнутому окну, за которым трепетали цветущие деревья сакуры. Низкие набычившиеся облака медленно плыли над лесистыми склонами Ёсино. Густой маслянистый запах кедра, как обычно, — если не считать нескольких зимних недель, когда горные хребты подвергались беспощадному десанту крохотных снежных парашютистов, — господствовал в окрестностях Нары.
Кусуноки никогда не пресыщался созерцанием этого удивительного пейзажа, от которого веяло седой древностью. Именно в этих неприступных горах укрывался когда-то Ёсицунэ Минамото, для того чтобы разгромить своего брата сёгуна. Именно в них великий император Годайго собрал себе войско для того, чтобы вернуть свой трон. И именно среди этих вершин был описан впервые в “Сюгэн-до” путь горных отшельников, объединивший в себе традиции буддизма и синтоизма. Так же, как и в те далекие времена, возвышалась сейчас над бесчисленными зубцами гор вершина Оминэ, на одной из площадок которой собирались истязавшие себя ямабуси.
С невозмутимым спокойствием Кусуноки следил, как заваривается в чашке чай.
Стоявший за его спиной Цуцуми собрался было уже обнаружить свое присутствие, но, видя, что учитель не замечает его, все никак не решался заговорить. Чем дольше он вглядывался в незыблемую фигуру Кусуноки, тем острее ощущал, как напрягаются его натренированные до хруста мышцы. Мозг Цуцуми прокручивал вариант за вариантом. “Странно, — думал он, — его руки должны двигаться — ведь он же готовит чай. Почему же я вижу перед собой не человека, а каменного истукана?”
Но вот Цуцуми показалось, что час настал. Быстрыми, бесшумными шагами он подошел к Кусуноки на расстояние, достаточное для нанесения удара, и почувствовал, как наливаются кровью его ладони.
В это же мгновение учитель повернулся и, протягивая Цуцуми чашку с горячим чаем, произнес ровным, спокойным голосом:
— Принимать у себя такого способного ученика — большая честь для меня.
Его глаза врезались в глаза ученика, и тот почувствовал, как вся его энергия, готовая вот-вот вырваться на свободу, иссякла в одно мгновение, порабощенная чужой волей.
Цуцуми невольно вздрогнул и заморгал, как сова на солнце, понимая, что безвозвратно расстается с тем, что взращивал в себе долгие годы.
Сэнсэй приветливо улыбнулся:
— Садись... — Тут Цуцуми увидел, как откуда-то вдруг вынырнула вторая чашка. — Выпьем этот чай вместе, в знак взаимного уважения и добрых намерений.
Стараясь скрыть смущение, Цуцуми опустился на колени, лицом к Кусуноки, так, что теперь их отделял