на выпуск новостей, и проклятые репортеры не удержатся, чтобы не сообщить что-то такое, о чем лучше не знать.
"Может, лучше прекратить ночные пробежки, – подумала она. – К хренам собачьим. Просто буду брать с собой пистолет, и если кто-то попытается ко мне приставать, вышибу мозги.
Ага, конечно".
Погасив в спальне свет, Джейн зашла в ванную комнату почистить зубы. Затем прошла в кухню и выдвинула свой «ящик для хлама», где хранилась всякая всячина: резиновые ленты, веревки, клей, скрепки, мелкий инструмент, тесемки и письменные принадлежности. Немного порывшись, отыскала синий фломастер и взяла его с собой в спальню.
Скинув пижамную кофту, она швырнула ее на кровать и подошла к зеркалу.
Поглядывая то на себя, то в зеркало, Джейн аккуратно вывела огромную букву М под правой грудью.
В зеркале она появилась под левой.
Это привело ее в замешательство.
Обдумывая чуть раньше свой план, она долго не могла решить, писать ли свое сообщение задом наперед или нет. Может, МИР мог читать только в такой последовательности? Какое-нибудь расстройство зрения, как знать?
Но МИР почти наверняка обладал нормальными способностями к чтению.
Так что Джейн решила писать справа налево, не меняя порядка букв, чтобы послание мог прочесть любой, кто бы посмотрел прямо на нее; пока она спала.
Но едва приступив к написанию, она обнаружила, что весь фокус состоял в том, чтобы смотреть не в зеркало, а только на себя, сконцентрировавшись на том, как буквы будут выглядеть вверх тормашками, и внимательно следить за рукой с фломастером.
Закончив писать, она зажала фломастер в зубах, прижала руками груди и наклонила голову, чтобы проверить написанное.
Все вроде было нормально, но...
Она подняла глаза к зеркалу и увидела какие-то кривые каракули. Тарабарщина, да и только.
И тогда ее осенило.
Джейн принесла с туалетного столика ручное зеркальце. Затем стала изгибаться и менять положение зеркальца до тех пор, пока не удалось найти в нем отражение своего торса в большом зеркале.
В двойном зеркальном отражении нацарапанное ею на своей коже послание выглядело кривым и неряшливым, но читалось.
МИР!
Вернись, пожалуйста, и скажи, что бы ты хотел, чтобы я сделала. Я готова.
Пришлось немного приспустить штаны, чтобы поместилось «Я готова». Места для подписи не оставалось.
«Можно было бы написать свое имя там, где и он», – подумала она.
Нет, это было бы уж слишком.
А это не слишком?
Тем более подписываться не обязательно. У МИРа и без того не будет никаких сомнений, кто автор.
Кофту пижамы решено было не надевать.
Выключив свет, Джейн легла на кровать. Она лежала на спине, подняв руки и сунув их под подушку, и глядела в потолок, чувствуя нервное возбуждение.
Прошло довольно много времени, прежде чем ей удалось уснуть.
Утром она сразу же кинулась к зеркалу и обнаружила на спине ответ МИРа:
Моя дорогая! Я восхищен твоим нетерпением и вкусом. Игра будет продолжена. Но не сейчас, попочка. Скоро-скоро.
МИР написал по слову «скоро» на каждой ягодице.
– Очень остроумно, – пробормотала Джейн. – А что означает его восхищение моим вкусом? – терялась в догадках она.
"Ничего не попишешь – манеры у него определенно грубоватые. Но, по крайней мере, он меня не бросил. И обещает, что мы вернемся к Игре, причем «скоро-скоро».
Этой ночью, прежде чем ложиться спать, Джейн написала на чистом участке кожи:
МИР!
Когда???
Утром ниже пупка она обнаружила:
Драная Она спустила штаны и увидела продолжение:
Кошка
– Паразит! – буркнула она, увидев такое.
И хотя не очень-то ожидала найти еще что-нибудь от МИРа, все же повернулась спиной к зеркалу и заглянула через плечо.
Послание там начиналось между лопаток и спускалось вниз:
Золотко
Сладкая моя
Свет очей моих
Не догадываешься, кто здесь МАСТЕР?
Я, МИР
– Полагаю, – пробормотала она, что к списку твоих благородных достоинств можно присовокупить еще и угрюмость.
В то утро, подойдя к своей машине, стоявшей на подъездной аллее, Джейн обнаружила приклеенный к ветровому стеклу конверт.
Сбывается!
Но почему из всех возможных мест он выбрал именно это?
Несомненно, потому, что считает забавным напомнить мне о нападении пса и о том, как я его прикончила.
– Ты настоящий мерзавец, МИР, – произнесла она.
Наклонившись, она посмотрела в салон через окно водительской дверцы. Затем обошла машину и заглянула