она себя. – Гала – новенькая.
И она открыла дверь.
У лежавшей на спине женщины был огромный живот. Обе ноги были целы – широко раздвинуты и привязаны за щиколотки к углам кровати. Обе руки тоже были на месте.
Похоже, все было при ней, но она была нагой и вид у нее был такой, словно над ней хорошенько поработали.
– Ты должна увести меня отсюда! – выпалила она. – Они хотят забрать моего ребенка! Отнять мою малютку!
– Это вы кричали?
Она кивнула головой.
– У вас... родовые схватки?
– А? Что? Нет.
– Это не поэтому ли вы...
– Они хотят съесть моего ребенка.
– Никто не съест вашего ребенка.
– Обещаешь?
– Да. Вы Гала?
– Я Сандра.
– А где Гала?
– Ты должна мне помочь.
– Тес. Я ищу Галу.
– Пожалуйста.
– Не волнуйтесь. Я вас отсюда выведу. Где Гала?
Сандра кивком показала влево.
Джейн бросилась по коридору к соседней двери и распахнула ее. Стоявшая у стены возле кровати женщина выпучила на Джейн глаза. Рот ее был заклеен широкой клейкой лентой. Хотя волосы были спутаны и она выглядела изможденной и насмерть испуганной, серьезных повреждений, похоже, не было. Несколько синяков, множество мелких кровоточащих ран – но все части тела были на месте. Руки и ноги были разведены в стороны – своеобразный человеческий крест, прикрепленный к стене туго затянутыми кусками колючей проволоки. В тех местах, где шипы впивались в кожу, сочилась кровь.
Проволока опоясывала лодыжки, бедра, поясницу, грудную клетку, груди, шею и лоб, обвивала поднятые руки и, похоже, была туго натянута на запястьях. Тонкие кровавые струйки стекали от запястий по рукам в подмышки и оттуда по ребрам вниз.
Джейн посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что в комнате никого не было. Затем более тщательно огляделась в поисках конверта.
Это комната Голы. Место для «гола-представления». МИР вполне мог оставить конверт здесь.
"Как вообще можно думать о конверте в таком месте? – изумилась самой себе Джейн. – Но ведь пятьдесят одна тысяча баксов, шутка ли.
Верно, а как насчет инстинкта самосохранения? Надо сматываться отсюда! Я должна увести отсюда этих несчастных искалеченных женщин, пока эти гребаные психи не вернулись и не поймали меня. Иначе...
Скорее застрелюсь, – подумала она, – чем позволю сделать с собой такое".
Застрели их, а не себя.
– Все будет нормально, – произнесла она вслух. – Я выберусь отсюда.
Подойдя ближе, она увидела, что женщина стояла, стараясь не двигаться, но было заметно, что дышать ей было крайне мучительно. При каждом вздохе грудная клетка и живот распирали проволоку, и полдюжины шипов впивались в кровоточащие язвы.
Приблизившись к ней, Джейн остановилась и оглянулась через плечо.
Пока все шло хорошо.
Переложив пистолет в левую руку, она сорвала правой ленту. Рот девушки сразу же широко раскрылся, и она судорожно глотнула воздух, тут же всхлипнув от боли, потому что колючки с новой силой вонзились в кожу.
– Тише, – шепнула Джейн. – Тише. Ты делаешь себе больно.
Та прикрыла глаза, и по щекам покатились слезы.
– Потерпи немного, и я тебя распутаю.
Джейн стала изучать крепления проволоки. Каждый отрезок был прикручен к латунной скобе, привинченной к стене. Не похоже на временное приспособление, сооруженное на скорую руку. Для каждой скобы потребовалось четыре шурупа.
– Это уже было здесь? – поинтересовалась Джейн.
– А? Эти штуки в стене? – высоким и дрожащим голосом ответила та. – Да.
Джейн начала раскручивать конец проволоки, стягивавшей грудь женщины.
– Ты Гала?
– Да.
– Ты выглядишь гораздо лучше, чем другие.
– Они... похитили меня только в... понедельник.
Понедельник. Гала.
Джейн взглянула ей в лицо, и оно показалось ей знакомым. Не его ли показывали в выпуске новостей по телевизору?
– Ты та, из торгового центра?
– Они захватили меня... по дороге домой.
Наконец Джейн раскрутила скрутку, и проволока ослабла. Вытащив из скобы, она откинула ее в сторону. Затем перешла к проволоке, обвивавшей ребра Галы.
– Кто они?
– Я не знаю... кто.
– Сколько их?
– Трое? Может, больше, но... я видела только троих вместе. Когда меня похищали. И на танцах. Их может быть больше. Я не знаю. Они носят маски.
– Где они сейчас?
– Не знаю.
Раскрутив вторую проволоку, она выдернула ее из скобы и бросила, затем приступила к той, что была прикручена на уровне пояса. – Они ушли из дома?
– Не знаю.
– Они не уезжали?