этого вполне достаточно. Я пристроил более четырехсот человек, и недовольных оказалось только двое. Пять десятых процента отходов. В двадцать раз меньше, чем у моих самых сильных конкурентов.
– А вы знаете, что может случиться? Кто-нибудь сделает достоянием гласности происходящее на ваших стажировках...
– Ну и что? Люди подготовятся? Да они и готовятся. Я каждый раз меняю ситуацию. Приспосабливаю ее к профилю участников. Я хочу изучить в каждом то, что на предварительном тестировании показалось нам, возможно, слабым местом. А все люди разные. Так что к каждому существует индивидуальный подход. Стажировка длится неделю, а подготовка к ней занимает у меня десять дней. Повторов практически не бывает. Как на экзамене: если вы зубрите прошлогодние вопросы, в этом году они вам могут не пригодиться.
– Но все же...
– Да, – согласился он, – совсем немного. Незначительно.
– А если стажировка не удалась? Возникают проблемы?
– Проблемы для участников – да! Им следует подумать о начале новой жизни где-нибудь в Туркестане... Здесь для них все кончено. У нас есть список отличников, но есть и черный список. Предприятиям мы предоставляем его бесплатно. Да и что плохого может случиться? Какой-нибудь пингвин начнет трепать, что я плохо работаю? Кому поверят? Озлобленному безработному, не прошедшему испытание, и я даже могу объяснить почему. Или лучшему специалисту по человеческим кадрам, крепко стоящему на ногах? Неудачнику или везучему?
– Могут написать книгу, – отважился заметить я. – Как все происходит в "Де Вавр интернэшнл".
– Написать можно. Вот опубликовать... Рынок, знаете ли... Двести экземпляров? Или даже статью, если угодно. Однажды ко мне просочился журналист. Мне хватило дня, чтобы вычислить его. Я сказал ему: оставайтесь, посмотрите, скрывать мне нечего. Так он смылся на следующий день. Да и кому все это интересно? Знаете, в чем ваша проблема, Жером? Вы пытаетесь меня шантажировать, потому что проигрываете. Вы проиграли с первых же минут. Вы сказали себе: выиграть я не могу, как бы схитрить? С этого все и началось.
Это был мой смертный приговор. Теперь-то я уже знал, что написано в моей карточке. Передо мной разверзлась пропасть. Меня не только не оставят, но вдобавок внесут в черный список. Я взглянул на Шарриака: этот проходимец явно наслаждался.
В нашем поведении не было ничего общего. Шарриак заранее занял позицию, граничащую с изменой: зная содержание моей карточки, он позволил мне увязнуть по самые уши. Он с первых слов понял, что нас ждет провал. С самым невинным видом Шарриак подтолкнул меня на поступки, в которых дель Рьеко меня упрекал, да еще и подзуживал. Настоящий макиавеллизм.
Мне хватило секунды, чтобы постичь размеры трагедии. Уже со второго дня, как только Мэрилин под предлогом курения поспешила с отчетом к дель Рьеко, тот знал обо всех моих махинациях.
Дель Рьеко больше не обращал на нас внимания. Отвернувшись, он по очереди включал свои компьютеры. Я видел только его широкую спину. Как же мне хотелось всадить в нее нож. Совсем упав духом, я обратился к его затылку:
– Полагаю, не стоит и продолжать...
Он повернулся, неожиданно став добродушным.
– Почему же? Наоборот! У вас есть недостатки, Жером. У кого их нет? Они есть у всех! Меня лишь интересует способ, которым вы их преодолеваете. Вас иногда заносит, но, если вам удастся справиться с этим, все будет хорошо. Вот Эммануэль – другое дело... Он пытается вводить миллион параметров и бросается в такие сложные тактические расчеты, что непременно в них запутается. Ни он, ни вы не отклоняетесь от нормы. У всех есть свои особенности, то есть свойства характера. Весь секрет – в искусстве ими пользоваться.
Он тяжело сел, нахмурил лоб, задумался. Позади него на экране быстро мелькали непонятные строчки.
– Это можно изобразить так: в каждом из нас есть генетический фонд. Мы все к чему-то предрасположены. И все зависит от того, как мы распоряжаемся этим фондом в течение нашей жизни. Если вы знаете, что какая-то вещь вредна для вас, то ее избегаете. Зная свою физическую слабость, стараетесь почаще отдыхать. Если вы все это не учитываете, появляется патология: излишества и перегрузки ведут к заболеванию. Наниматель чего хочет? Результатов. Ему не важно, каким образом вы их добиваетесь, во что вам это обходится. На зарплату это не повлияет. Что это был