идти глазеть на «г-гномиков».
Телефон зазвонил далеко за полночь.
— Что?!
— Фрэнк, это Энни!
— Привет, — пробормотал он и включил свет.
— Просыпайся!
— Я проснулся, — ответил Фрэнк, скользя мутным взглядом по комнате. — Я просто спал. А теперь проснулся. — Он помолчал. — Почему я проснулся?
— Тебе нужно ехать домой.
— Хорошо. Поеду. Утром приеду. То есть днем.
— Нет, выезжай немедленно!
Было в ее голосе что-то особенное — страх, возбуждение... смесь того и другого.
— У тебя все в порядке? — спросил Дейли, выползая из кровати.
— Да, не волнуйся. Просто я зашла на сайт...
— Какой еще сайт?
— На сайт «Храма Света», соня!
— А, понятно.
— Это они! Никаких сомнений!
— Конечно, они. Это их сайт. Ты о чем вообще говоришь?
— О том, что ты гений! — ответила Энни. — Это они забрали тела!
— Так на сайте написано?
— Нет! То есть да, можно считать, что да. У них там лошадь!
— Какая лошадь?
— Белая, с дурными глазами, у них на заставке!
— Та, которая над Землей? Из облаков? — с трудом сообразил Фрэнк.
— Ну!
— И что? Лошадь как лошадь.
— Она такая же!
— Какая «такая же»?
— Как и в Копервике! Там на церкви была нарисована лошадь, граффити во всю стену. Та самая лошадь, их символ! Они забрали тела и расписались на стене! — Энни помолчала. — Фрэнк?
— Что?
— Зачем это... религиозной организации? Зачем им вирус?
— Не знаю.
— Мы должны кому-то рассказать, да?
— Обязательно.
— Кому?
Фрэнк задумался, но как избежать очевидного, так и не придумал.
— Глисону. Придется все рассказать мерзавцу Глисону.

Глава 23

Он примчался в Вашингтон тем же утром, в начале пятого. Припарковаться каким-то чудом удалось прямо перед домом.
Ровно в семь он обещал заехать за Энни и вместе отправиться в ФБР. Значит, пару часов еще можно поспать.
Из дворика за домом мусорщики грохотали мусорными баками. Лучше не спать, а принять душ, привести мысли в порядок, разложить по порядку спутниковые снимки.
Пять минут спустя Фрэнк стоял под струей горячей воды, Тут его осенило.
Мусор забирают по четвергам, а сегодня вторник. К тому же мусорщики, конечно, приезжают рано, но не настолько же.
Еще несколько секунд подумав, Дейли выключил воду, обмотался полотенцем и подошел к кухонному окну.
Двое мужчин забрасывали мешки с мусором в грузовичок «Ю-хол». Нет, до такого город еще не опустился. По крайней мере пока.
Фрэнк вгляделся повнимательнее.
Мешки забирали только от его дома. Мусорные баки соседних домов стояли полными. Вспомнился Крамер у телефона-автомата.
«Воруют мой мусор. Нет, не может быть. С другой стороны...» В доме было три квартиры, еще здесь жили Шарлотта Зельтцер, школьная учительница, и Карлос Рубини — мелкий чиновник из министерства жилищного строительства. В их мусоре искать особо нечего.
Дейли высунулся в окно.
— Эй! Вы что там делаете?
Мужчины замерли и медленно подняли глаза. Тихо обменялись парой слов, спокойно забросили два последних мешка и завели мотор.
Фрэнк попытался разглядеть номер, но грузовичок быстро отъехал и исчез за углом.
Что там, в мусоре? Шкурки от апельсинов, бумажные салфетки, наброски статей, распечатки интервью, пакеты из-под молока, заплесневелые хлебные корки, декларация о доходах с помарками, списки дальнейших действий... Господи, давно пора купить шредер для бумаг.
Офис Нила Глисона находился в районе Баззардз-Пойнт, о котором, еще до того как Дейли переехал в Вашингтон, говорили, что он вот-вот станет новым центром «городского возрождения». У реки, в пяти минутах ходьбы от Капитолия, здесь не было недостатка ни в видах, ни в месте для прогулок, ни в жилье, ни в гостиницах, ни в ресторанах, ни в дорогих магазинах.
Однако, несмотря на слухи и проекты, Баззардз-Пойнт будто застыл в своей неизменности. Улицы были сплошь в выбоинах, которые если и заделывали, то самым кустарным из возможных способов. Среди уродливых бетонных офисных зданий и грязных пустырей изредка попадались магазины, которые тоже отдавали должное духу местности. Здесь были подозрительные лавочки, службы по обналичиванию чеков и семейные продуктовые магазинчики, которые закрывались на стальные ворота от ночных грабителей. Продавцы спиртных напитков отгораживались от покупателей пуленепробиваемым стеклом, вход в парикмахерскую больше напоминал спуск в бомбоубежище.
Фрэнку не хотелось оставлять «сааб» на улице, но сюда