прямо в телефонную трубку – ее остановила лишь боязнь растревожить Джека. Без него завтрашние гости превращались в обузу. Она попыталась утешиться мыслью, что они приезжают только на один день, но ей это плохо удалось. Повинуясь невольному порыву, Эллен сняла трубку и позвонила Норману. Он оказался дома и принял приглашение с кажущимся удовольствием, хотя Эллен сочла нужным предупредить его, что компания собирается не слишком блестящая.
И закончился день повторением все того же кошмара. Только теперь лес был темнее, вой собак – громче и тоскливее, а напряжение – почти непереносимым. И когда, в холодной испарине от ужаса, Эллен проснулась, в глубине дома все так же звучали отголоски издевательского хохота. Это было уже чересчур. Натянув на голову простыню, Эллен лежала, съежившись и цепенея от страха, пока смех не затих.

* * *

Следующее утро началось тупой головной болью. Морщась от мерзкого кисловатого привкуса во рту, Эллен еле поднялась с постели. Но Пенни, полная раскаяния и желания загладить вину, помогла ей управиться с уборкой и стряпней, так что гостей Эллен встретила уже в относительно сносном настроении.
К вечеру головная боль вернулась. Рэндольфы были не только скучными, но и занудливыми. Эллен знала Бетти с детства (их матери были близкими подругами); та внезапно забыла о ее существовании, когда Эллен развелась и оказалась одинокой молодой женщиной без особого положения в обществе, но стоило ей поселиться у Джека, как Бетти вновь начала проявлять неслыханное дружелюбие. Ее муж стремился занять какой-то пост в министерстве иностранных дел, что несколько объясняло неожиданно вспыхнувшую любовь этого семейства к давней приятельнице, но Джек стойко игнорировал все намеки на протекцию. Как-то наедине он сказал Эллен, что Боб – бездарное ничтожество и что он не порекомендовал бы его даже в ассенизаторы. Сын Рэндольфов весь пошел в отца, и Эллен в душе вполне понимала отвращение, которое Пенни питала к этому мальчишке. Подобно родителям, Морри был рыхлым и одутловатым от малоподвижного образа жизни. Кроме того – неуклюжим, с вечно потными пухлыми ладонями и удивительно скудным запасом слов, так что не мог поддержать даже примитивный разговор (других Рэндольфы не вели).
Весь их «моцион» заключался в прогулке по двору. В лес они категорически отказались даже войти. Единственное, чего они хотели, – сидеть на веранде, попивая джин с тоником и сплетничая о всевозможных несчастьях, обрушившихся на знакомых: разводах, мужьях-алкоголиках, детях-правонарушителях и финансовых неурядицах.
Поэтому, когда наконец приехал Норман, Эллен обрадовалась ему больше обычного, и тот, ощутив се воодушевление, почтительно склонился к ее руке. Сощурясь, Бетти внимательно изучала красивое лицо нового гостя, его изысканный костюм и роскошный автомобиль. Эллен знала, что завтра Бетти весь день просидит на телефоне, обзванивая знакомых, чтобы сообщить о «последней победе этой Марч», но ее это не заботило. Она даже не возражала против того, что Норман по-хозяйски распоряжался в доме, открывая винные бутылки и разливая напитки – это было для него вполне естественно. Непринужденность, с которой он держался, весьма скрасила вечер, и Эллен оценила это тем больше, что близкие бросили ее на произвол судьбы. Джек не приехал, а Пенни, отказавшись развлекать Морри, молча сидела в углу, разглядывая взрослых, как мартышек в зоопарке. Правда, она помогала накрывать на стол, чем заслужила преувеличенные восторги Рэндольфов.
Потом Эллен никак не могла вспомнить, каким образом разговор повернул к мистике. До того как заняться йогой и иглоукалыванием, Бетти интересовалась оккультизмом, и теперь могла с умным видом рассуждать не только о реинкарнации или чакрах, но и об астрологических домах и спиритизме. Муж зло насмехался над ее увлечениями, но Эллен частенько подумывала, что он еще более суеверен, чем его жена. Однажды она случайно видела, как Боб украдкой выходит из конторы хироманта в Бетесде.
Едва глянув на дом, Бетти тут же объявила, что «здесь должны водиться привидения». После обеда она снова завела разговор на эту тему. Или это была не Бетти? Эллен не следила за беседой. Она дождаться не могла, когда ее гости наконец уедут, и тоскливо думала о грудах грязной посуды на кухне. Бетти никогда не предлагала помощь.
От мрачных размышлений