вьетнамце? Вьетнамец – и мужественный! Хе-хе! Да кто когда о таком слышал? Хе-хе-хе!
– По-моему, она говорила это на полном серьезе.
– Вздор, Римо! – отрезал Чиун, поправляя складки кимоно. – Она никогда не говорит серьезно. Ее работа состоит в том, чтобы нас смешить. Она – Копра, великий клоун. Слушай дальше!
Римо поудобнее устроился на стуле, а на сцену тем временем вышел невысокий жилистый вьетнамец. Он пожал Копре руку, робко улыбнулся и сел.
– Прежде чем мы дойдем до самой сути того, о чем вы нам собираетесь сегодня поведать, Фонг, почему бы вам не рассказать зрителям в студии то, о чем вы мне рассказывали за кулисами.
– Я из Вьетнама, – неуверенно произнес Фонг.
– Мы об этом уже знаем, дорогой мой. Оставьте это и переходите к сути.
– Я плохо по-английски. Я учился у американцев в трудовой лагерь.
– Нет-нет, это вы взяли слишком резво. Сначала просто расскажите нам о своей жизни во Вьетнаме.
– Я родился, шла война, – аккуратно выговаривая слова, начал Фонг. – Оба родителя работали для правительства Южный Вьетнам. Оба посадили в лагерь, я был маленький. Я остался один. Я хотел уехать из Вьетнама. Нет денег, надо платить капитану корабля. Поймали. Сказали: я предатель. Посадили меня в трудовой лагерь. Потом перевели в другой лагерь, там американцы.
– Об этом мы поговорим чуть позже, – прервала его Копра. – Расскажите нам, как вам удалось выбраться из Вьетнама.
– Я убил охранника. Быстро бежал. Потом шел. Я шел по Камбодже. Потом сел в лодку. Хотел плыть в Малайзию, но вернулся, потому что пираты. Когда снова на землю, понял: я в Таиланде. Пошел в лагерь беженцев. Рассказал, но мне никто не верил. Все говорили: вьетнамцы всегда рассказывать о пленных – хотят попасть в Америку. Говорили: я неправда. А я правда. Я убежал, чтобы сказать миру правда.
Я хочу помочь моим американским друзьям. Американцы со мной очень хорошо в лагере. Делились рисом.
Чиун хохотнул:
– Ты слышал, Римо? Вьетнамец – и говорит правду! Хе-хе! Это противоречит их природе.
– Я тоже ему не верю, – мрачно заметил Римо. – Все это – рекламный трюк. Он все выдумал только для того, чтобы попасть на телевидение. Никаких американцев во Вьетнаме нет. Во всяком случае, живых.
– Тогда почему ты не смеешься? – поинтересовался Чиун.
– Потому что я не вижу во всем этом ничего смешного.
– Может быть, ты просто не способен оценить вьетнамский юмор так, как я. Все дело в твоей национальности.
– Я не способен оценить ложь. И я не люблю, когда люди эксплуатируют память павших американских солдат в корыстных целях.
А тем временем на сцене Копра Инисфри просто запрыгала от волнения. Браслеты на ее толстых запястьях звенели, когда она поправляла шарф, скрывавший не менее двух подбородков.
– А теперь, прежде чем дать возможность Фонгу поведать свою историю – а это просто потрясающая история, уверяю вас, – я сама расскажу одну историю. Я нашла этого человека в лагере для беженцев, и когда услышала его рассказ, то поняла, что просто не могу дождаться часа выхода передачи в эфир. Я даже согласилась оплатить переезд Фонга в Америку. И как, может быть, многие из вас уже слышали в утреннем выпуске новостей, на нас в аэропорту Лос-Анджелеса было совершено нападение. Мы не знаем, кто на нас напал. Мы не знаем почему, но мы абсолютно уверены, что это был кто-то, кто очень не хотел, чтобы Фонг поведал вам свою историю. К счастью, никто не был убит. Слава Богу! Но несколько человек получили ранения, и я сама пострадала.
Аудитория разразилась аплодисментами, отдавая дань уважения высочайшему мужеству Копры Инисфри.
– Благодарю! Благодарю вас! – Копра помахала аудитории рукой, и браслеты снова зазвенели. – Но сегодня не я – герой передачи. Настоящий герой – Фонг. Итак, Фонг, —
обернулась она к растерянному вьетнамцу, – теперь приступайте к самой удивительной части вашего рассказа.
– В другой трудовой лагерь я встретил американцев. Они воевали в войне. Все еще живы. Военные пленные.
– А как их зовут, Фонг? Вы помните их имена?
– Одно имя – Бойетт, еще одно – Понд. Еще там Коллетта, Маккейн и Уэнтворт. И еще один человек – большой, черный, как вы, зовут Янгблад.
Римо, который к этому времени уже оставил попытки через головы аудитории рассмотреть, что происходит на сцене, неожиданно выпрямился на стуле.
– Я знал во Вьетнаме парня по имени Янгблад. Негра.