с дороги, ждала.
– Давай я поговорю с Клейтоном, – предложил Брайтон. – Пока ничего не предпринимай.
При упоминании о Клейтоне Бренкусе у Мерси упало сердце. Этот старик с острым языком и железным кулаком возглавлял окружную прокуратуру. Помощники-обвинители почитали его и одновременно ненавидели. Считалось, будто он избирается раз за разом потому, что люди боятся голосовать против него. Мысль, чтобы напустить Бренкуса на Майка, удивила Мерси. Так далеко она не заглядывала.
– Я пытаюсь представить, чего не могу тут увидеть, – призналась Мерси. – Стараюсь найти выход. Для Майка. Для всех нас.
– Это забота Бренкуса. Он двадцать лет в окружных прокурорах потому, что знает, какие дела сумеет выиграть, а какие безнадежны.
– Шеф, что я упускаю? Что находится у меня прямо перед глазами, а я этого не вижу?
– Не знаю, Мерси. Наверное, тебе следует просто заняться своей работой и найти убийцу.
Мерси развернулась и поехала по Четвертой улице в обратную сторону, снова мимо отеля «Де Анса».
– Не припомню, чтобы Патти была связана с этим местом, – промолвил Брайтон.
– Говорят, она жила здесь, но не работала.
– Видимо, схема проститутка – полицейский – фермер ненадежна, – заметил Брайтон. – Стоит убрать одну сторону из этого треугольника, и он развалится.
– Какая сторона в нем ненадежна?
– Знаешь, я ни разу не слышал, что Бейли была как-то связана с полицейскими. А если Акуна все напутал? Угрожавшие показались ему похожими на полицейских. Его били люди в масках. Так почему они должны быть полицейскими? Вот две слабые стороны, на мой взгляд. Торнтон ничего не добился, связывая Бейли со служителями закона.
– Но слух о полицейских возник через год после смерти Бейли. Дело к тому времени уже никого не волновало.
– Ты хочешь спорить о деталях или раскрыть преступление?
– Раскрыть преступление.
– Тогда подумай о вероятности того, что зря теряешь время. О версии, что Патти Бейли ничего не знала о Хессе Акуне.
– Подумаю. Прошу прощения, сэр. Я все еще спорю с собой об этих подробностях.
Брайтон пристально посмотрел на Мерси, потом долго молчал. Она свернула на Флауэр-стрит.
– С кем ты говорила о деле Бейли, кроме Торнтона?
– С ее сестрой. С Гландисом. Немного с отцом.
– Мелвин спрашивал тебя, был бы он, по-твоему, хорошим шерифом?
– Да.
– А о том, не слишком ли я стар для успешной работы?
– Нет.
«Не в таких словах», – мысленно добавила она.
Брайтон улыбнулся, но вид у него был невеселый. Перенапряжение, подумала Мерси. Слишком много услышал, чтобы переварить за десять минут. Слишком много скверных новостей, например, что одному из его лучших детективов грозит обвинение в убийстве проститутки, которая шантажировала его.
– Говорила ты об этом деле с Макнелли-старшим?
– О каком? Майка или Бейли?
– О любом.
– Нет, – ответила Мерси, решив, что если хочет услышать воспоминания Большого Пата, ей нужно поторопиться.
Шериф, горбясь в своем плаще, уставился в окошко, и Мерси впервые за время службы увидела Брайтона стариком. Она чувствовала его немощность, это вызывало у нее и жалость, и удивление.
Мерси посмотрела на темнеющее небо и задалась вопросом, как эти эмоции ее характеризуют. Подумала о бродячих львах, которые с боем врываются в стаю, немедленно пожирают детенышей и совокупляются с львицами, чтобы основать собственный род.
– Сегодня мне позвонил отец Обри Уиттакер, – сказал Брайтон. – Увидел фотографию дочери в теленовостях. Ее настоящее имя Гейл Уайт, она росла в Бейкерсфилде, в шестнадцать лет удрала из дома. Он не общался с ней три года.
– Как он держался?
– Интересовался ее банковскими счетами.
– Один из этих.
Мерси всегда изумляло и злило то, что многие родственники убитых интересовались прежде всего их финансовым положением.
– Он хочет потребовать тело, заняться организацией похорон. Я записал для тебя его телефон на всякий случай.
Мерси взглянула на здание суда, уверенно входящих и выходящих юристов. Один ее знакомый быстро шагал по тротуару, держа в одной руке сигарету, другую сунув в карман.
– Надеюсь, существует какое-то оправдательное объяснение этому, – произнес Брайтон. – Ради Майка. Ради тебя. Ради управления. Ради своей жалкой шкуры. Останови здесь, дальше я пойду пешком.

* * *

Мерси подъехала к тротуару у здания суда и позвонила Большому Пату Макнелли. Пата не было дома, но она и