Что стряслось? Да на вас лица нет!
Мигель хотел было сказать, но колени его подогнулись, и он сел на мгновенно подставленный капралом стул.
— Все… Альварес… — не своим голосом прохрипел лейтенант. — Теперь точно… все…

***

К обеду, когда Себастьян успел полить каждый из нескольких сотен цветов на клумбе сеньоры Долорес и начал выравнивать английскую лужайку, стало происходить что-то странное.
Сначала на террасу шаркающей походкой прохромал непривычно растрепанный старый полковник Эсперанса. Обвел небо диким взором, богохульно выругался и снова исчез внутри. А затем прошло еще около часа, и Себастьян осознал, что впервые на его памяти господа не вышли на террасу пить чай. А потом в сад — впервые одна, без сопровождения гувернантки — вышла маленькая сеньорита Долорес.
Она была одета во все то же розовое, расшитое золотом атласное платье и затмевала собой красоту любого цветка, какой мальчик только мог себе вообразить.
— Эй, садовник! — махнула ему Долорес. — Иди сюда!
Себастьян отодвинул корзинку для камней в сторону и медленно поднялся.
— Иди-иди, — снова махнула сеньорита Долорес и не выдержала, подбежала сама. — А ты знаешь, что Его Величество король нас покинул?
Себастьян завороженно слушал. Он знал про короля только то, что тот заботится обо всех испанцах: об отце, о господах Эсперанса, о сеньоре алькальде — и поэтому за него следует молиться каждый день…
— А зачем ты камни собираешь? — склонила прекрасную головку набок сеньорита Долорес. — Ты же садовник; ты цветы должен сажать! У меня и книжка про цветы есть. Показать?
Себастьян напряженно слушал, но понять, что должен для нее сделать, никак не мог.
— Ну же, дурачок, не бойся! — рассмеялась сеньорита и схватила сына садовника за руку. — Пошли…
Себастьян подчинился. Он не всегда понимал, чего хотят господа, но превосходно знал, что сопротивляться себе дороже. Юная Долорес уверенно провела его мимо террасы в маленький садик, а затем после некоторой борьбы затащила во флигель, и только здесь Себастьян по-настоящему испугался.
Он впервые оказался в господском доме, и всё здесь, каждый предмет сиял красотой, от которой у него защемило сердце, в горле застрял комок, а лоб мгновенно покрылся испариной.
Пол был таким гладким, что, казалось, проведи рукой, и обязательно поцарапаешь. Стулья покрывала яркая, как мавританская лужайка, материя. А на полках рядами стояли сверкающие золотыми корешками Библии — можно дарить хоть всему городу, и все равно останется…
— Держи!
Себастьян невольно отпрянул, и огромная книга с грохотом упала на пол.
— Да не бойся ты! — засмеялась юная сеньорита, но Себастьян ее не услышал.
С открытой страницы огромной господской Библии на него смотрел цветок, и он буквально завораживал своей странной, ни на что не похожей красотой.
— Это справочник по тропикам, — села на пол сеньорита Долорес. — Здорово, правда? А вот еще, смотри…
Себастьян осторожно опустился на скользкий пол — напротив. Он прекрасно понимал, что это цветы, такие же, как розы или ирисы; он видел их лепестки и тычинки, но эти цветы были настолько ярки и вычурны и настолько отличались от растений, к которым он привык, насколько господская одежда отличается от одежды простого человека.
Сеньорита Долорес переворачивала страницу за страницей, и, глядя на эту чарующую красоту, Себастьян вдруг понял, что это те самые цветы, что растут в райском саду, в том самом Эдеме, в котором живет похожий на конюха Энрике бог и сеньора Долорес и в котором когда-нибудь поселятся все хорошие люди.
Сердце в груди у Себастьяна сладко сжалось. Он понял, на что похожи эти цветы — на нее, эту маленькую копию старой сеньоры с тем же именем Долорес.

***

Мигель приходил в себя долго, минут тридцать. Он с трудом представлял себе, что теперь делать, и, лишь когда капрал Альварес принес ему кофе и сел напротив, тяжело дыша в пышные усы, вселенная наконец начала приходить в относительный порядок.
— Что делать будете? — поинтересовался капрал.
— Не знаю, — покачал головой начальник полиции и глотнул немного кофе.
— Погромы случиться могут… — вздохнул капрал. — Вот увидите, нажрутся к вечеру, и начнется…
Мигель задумался:
— Может, продажу спиртного приостановить?
— А что толку? Здесь у каждого свое вино в подвале. Только у батраков и нет.
Мигель прикусил губу. Все так… Хотя как раз