такое ему стало известно?
Вскоре Байер еще больше удивил Шефера. Он не только решился нанести ему визит в его убежище, но и рискнул забрать такси и выехать на нем в город. Что за чертовщину он еще задумал?!
В начале третьего Шефер увидел, что в такси сели две молоденькие девушки. Неужели Байер решил повторить «подвиг» Джеффри? Или он устроил какую-то хитроумную ловушку для своего партнера по игре? Не исключено, что Шефер не может отгадать его ход, и это окажется ни тем, ни другим.
Джордж отвез девушек на Эс-стрит, неподалеку от того места, где он их подхватил. Там все трое вышли из машины и, подойдя к дому из коричневого камня, исчезли внутри него.
Джордж перекинул через руку синюю куртку с капюшоном, и Шефер сразу же подумал о том, что он просто таким образом прячет пистолет. Господи! Он решил расправиться сразу с обеими! Но его могли приметить на улице! Более того, машину тоже могли взять на заметку.
Шефер припарковался вблизи таинственного дома и стал ждать. Ему вовсе не хотелось быть замеченным в таком районе, особенно сейчас, когда на нем не было обычного грима чернокожего. Да еще этот роскошный, ни с чем не сравнимый «ягуар»! В основном улица состояла из однотипных коричневых домов, некоторые из них были заколочены досками, а все стены исписаны различными непристойными лозунгами. Снаружи было тихо, ни души во всей округе.
Затем на верхнем этаже зажегся свет. Скорее всего, именно туда повел Байер девушек. Вернее, они его, так как там, судя по всему, находилась их квартира.
Шефер продолжал наблюдение почти до четырех утра, не в силах отвести взгляда от двери. Сидя в машине, он представлял себе самые различные причины, по которым Голод вдруг вздумал заявиться в Вашингтон. Может быть, другие игроки тоже успели прибыть сюда? Или Голод действует в одиночку? И чем он занимается сейчас? Что это: продолжение игры?
Шефер, потеряв терпение, только и ждал того момента, когда Джордж наконец выйдет из проклятого дома. Но он не появлялся, и Шефер нервничал все сильнее. Он ерзал на сиденье, дыхание его стало прерывистым, в мозгу возникали картины одна другой страшнее. Больное воображение рисовало жуткие сцены. Неужели он убил обеих девушек? Узнал ли он, кто они такие? Может быть, там для Джеффри уже расставлена западня? Похоже, что так. Что же еще?
А Джордж все не выходил.
Шефер не мог дольше терпеть. Он вышел из автомобиля, приблизился к дому и принялся пялиться на окна. Теперь ему показалось, что за ним тоже могут наблюдать, и он стал подумывать о том, не стоит ли ему побыстрее смотаться отсюда.
«Черт возьми, но куда же подевался Байер? Какую игру он затеял на этот раз?» – судорожно соображал Джеффри. Может быть, из дома есть еще и запасной выход? Если так, то зачем он оставил на улице такси? Улика! Будь он проклят!
Но вот, наконец, появился и Джордж. Он быстро перешел улицу, сел в такси и умчался прочь.
Шефер принял решение подняться наверх. Он бегом бросился к двери, которая, на его счастье, оказалась незапертой. Как вихрь, Джеффри взлетел вверх по винтовой лестнице. В одной руке он держал включенный фонарь, в другой нервно сжимал свой пистолет.
Очутившись на четвертом этаже, Шефер безошибочно определил, какая именно квартира ему была нужна. На двери справа был приколот большой красочный плакат популярной певицы. Девушки определенно жили здесь.
Шефер тихо повернул ручку и распахнул дверь, сразу же направив внутрь ствол пистолета.
Одна из девушек выходила из ванной. На голову она намотала пушистое полотенце, оставаясь при этом совершенно голой. Эта красотка действительно имела прекрасную грудь с нахально торчащими сосками. Боже! Голод, наверняка, заплатил им обеим. Ну и кретин! Да он просто настоящий дебил после этого!
– Кто ты такой? Откуда ты нарисовался и что тут делаешь? – сердито крикнула одна из девушек.
– Меня зовут Смерть, – ухмыльнулся Шефер и громко провозгласил: – Я пришел сюда за тобой и твоей милашкой-подружкой.

Глава двадцать седьмая

После осмотра места преступления я вернулся домой только в начале четвертого утра. Устраиваясь спать, я все же поставил будильник на половину седьмого и поднялся раньше, чем дети успели уйти в школу.
– А кое-кто вчера пришел домой очень-очень-очень поздно, – начала поддразнивать меня Дженни, когда я спускался вниз на кухню. Я сделал вид, что не обратил внимания,