– шепнула Марта на ухо Марку. – Дело пахнет жареным.
– Марта, – сказал Луи, не поднимая головы, – ты никогда не научишься говорить шепотом.
Он встал и вытащил из каталожного шкафа деревянный ящик с буквами «О – П».
– У тебя есть карточка на Пор-Николя? – спросил Марк.
– Да. Скажи, как твой охотник-собиратель все это вызнал? Он специалист?
Марк пожал плечами:
– Матиас – это особый случай. Он почти всегда молчит. А потом скажет «говори», и люди говорят. Я видел его за работой, он свое дело знает. Никаких фокусов, я проверил.
– Ну надо же! – поразилась Марта.
– Во всяком случае, метод работает. Только наоборот у него, к сожалению, не получается. Если он говорит Люсьену «заткнись», ничего не выходит. Думаю, он разговорился с хозяином, пока пес был занят своим собачьим делом.
– Других переездов не замечено?
– Было. Еще один проводит два дня в неделю в Руане. Похоже, живет на две семьи.
– И что?
– А то, – сказал Марк, – что если мы возьмем «Западную Францию» и «Курьер Эр» за последние две недели, то что мы увидим?
Людвиг улыбнулся и подлил себе кофе, предоставив слово Марку.
– Итак, что мы увидим? – повторил Марк.
Он раскрыл папки и пробежал глазами новости Южного Финистера и Верхней Нормандии.
– В департаменте Эр водитель грузовика врезался ночью в стену, одиннадцать дней назад, в среду, в крови обнаружено много алкоголя. А в Финистере одна пожилая дама разбилась на скалистом берегу, в четверг либо в пятницу утром. Как ты догадываешься, о пальце на ноге ни слова.
– Дай посмотреть.
Марк передал ему статьи и, довольный, скрестил ноги на столе. Он весело подмигнул Марте. С собаками покончено, займемся другими делами. Бесконечные разговоры о собачьем дерьме тоску наводят, в жизни есть и другие вещи.
Луи положил вырезки на место, затем помыл кофейные чашки в маленькой раковине. Потом вытер их чистой тряпкой и поставил на полку меж двух папок. Марта убрала банку с кофе, взяла книжку и села на кровать. Луи присел рядом с ней.
– Ну вот, – сказал он.
– Если надо, я могу присмотреть за Бюфо.
– Нет, я его возьму с собой. Спасибо тебе.
Марк резко подобрал ноги и поставил их на пол. Что там Луи сказал? Он возьмет с собой жабу? Он не стал оборачиваться, ему послышалось, он ничего не понял.
– Он уже был на море? – спросила Марта. – Некоторые жабы морского воздуха не любят.
– Бюфо везде хорошо, за него не тревожься. А почему ты решила, что это Финистер?
– В Эре набравшийся водитель, только и всего. А вот старуха в скалах – тут есть над чем подумать, и потом, это женщина. Что у тебя с носом?
– Ударился, когда вставал утром, не увидел дверь, рано было.
– Хорошо, что у тебя нос есть, глаза целее будут.
Господи ты боже мой! Да сколько же это будет продолжаться? Марк молча сжался, ссутулился и уперся руками в колени, как человек, который хочет, чтобы о нем забыли. Кельвелер собирается ехать в Бретань? Что еще за бред! А Марта ведет себя так, будто это в порядке вещей. Значит, он всю жизнь только этим и занимался? Ездил на разведку? Наугад? Из-за какого-то дерьма собачьего?
Марк взглянул на часы. Почти двенадцать, конец работе, он мог уйти как ни в чем не бывало, пока Кельвелер не завербовал его бегуном в свою погоню за призраком. С подобным субъектом, одержимым бесполезными поисками с тех пор, как Вторая мировая война произвела его на свет, а правосудие оставило без работы, можно обегать всю Францию, гоняясь за тенью. Что же касается утраченных иллюзий, у Марка и своих было достаточно, и чужие ему не нужны.
Луи рассматривал свой нос в карманном зеркальце, которое ему одолжила Марта. Вот и прекрасно. Марк потихоньку закрыл папки, застегнул куртку и попрощался со всеми. Кельвелер улыбнулся в ответ, и Марк ушел. На улице он решил, что лучше поработать где-нибудь в другом месте, не в лачуге. Ему нужно было время, чтобы придумать предлог для отказа раньше, чем придет Кельвелер и уговорит его побегать по задворкам Бретани. За последнюю неделю Марк довольно набегался, так что умнее всего было слинять и подумать, как половчее избавиться от этого типа. Поэтому он быстренько заскочил к себе и взял все необходимое, чтобы до самого вечера просидеть в бистро за работой. Он набил старый ранец счетами Сент-Амана и стал торопливо спускаться по лестнице, пока его дядя поднимался ему навстречу.
– Привет, – сказал Вандузлер-старший.